Дикарка Жасмин - стр. 8
– Не люблю я этих христиан, которым сын позволил приехать в страну, – проворчала Мариам Макани.
– Они влияют на моего господина Акбара не больше, чем муллы, священники-буддисты, индуисты и джайнисты, – успокоила Ругайя Бегум свекровь и, взяв за руку, повела во дворец. – Прошу к столу, милостивая госпожа.
– Салим! – позвала Мариам Макани, и он поспешил подойти к ней. – У тебя все в порядке? У тебя, твоих жен и детей?
– Все хорошо, бабушка. Спасибо за заботу. Счастлив тебя видеть цветущей здоровьем. Ты до сих пор красива, как молодая женщина. – Салим поцеловал ее в щеку.
– Льстец! – Она хмыкнула, но была довольна лестью. – Ты подкрепишься с нами?
– Госпожа Ругайя Бегум сообщила мне о твоем приезде. Я ни за что бы не уехал отсюда, не повидавшись с тобой. Буду рад сесть с тобой за стол, – отвечал ей Салим.
Они устроились у сверкающего пруда, протянувшегося почти во всю длину парадного зала. Свет проникал сюда сверху, просачиваясь сквозь решетчатый потолок из яшмы, устроенный под куполом, венчающим дворец. Большие фарфоровые вазы, украшенные голубым рисунком, выстроились вдоль стен уютного зала. Их наполнили длиннолистыми кардамонами с узорами бело-голубых и желто-зеленых цветов, желтыми, кремовыми и белыми трубочками имбирных лилий, заливавших воздух ароматами. Сверху свисал золотой канделябр, освещающий вечерами зал. Таким помещение было при Кандре, таким осталось и теперь. Ругайя Бегум лишь расставила у воды несколько кушеток и маленьких низких столиков из бронзы и черного дерева.
Слуги, незаметные в белых одеждах, неслышно ступая, вынесли блюда с ломтиками свежей дыни, грейпфрута, маленькими бананами и миниатюрным печеньем из толченого ореха, измельченного кокоса и меда. Белые с голубым фарфоровые чашки с ассамским чаем, в который для аромата добавили гвоздику, передали по кругу. На стол поставили блюдечки с фисташками и кедровыми орешками. Старший брат обнял Ясаман. Она хихикала от удовольствия, когда он кормил ее сладостями, а сам покусывал ее палец, если она давала ему кусочек фрукта или печенья.
– Приятно видеть любовь между старшим и младшей, – заметила бабушка с улыбкой.
– Он портит ее, – возразила Ругайя Бегум, – как и отец, когда приходит ее навестить.
– Когда моего сына больше не будет здесь, старший брат станет могущественным союзником и защитником Ясаман, – мудро ответила Мариам Макани невестке.
– К тому времени Ясаман будет давно замужем, – не согласилась Ругайя Бегум. – Муж ее защитит.
– Ее муж не будет Великим Моголом. А Салим будет, – колко сказала королева-мать.