Дикарка у варваров. Песнь Теней - стр. 2

Посчитав, что теперь моих знаний достаточно, чтобы говорить без "переводчика" в лице Шоны, я снова отправилась к Тунгалаг, и с тех пор ходила к ней почти каждую неделю. Старуха жаловалась, что все про неё забыли, благодарила меня, что помню о ней, а потом начинала рассказывать леденящие душу легенды своего народа. И я, нисколько не верившая во всю эту сверхъестественную дребедень, чувствовала пробегающий по коже холодок. Неудивительно, что местные настолько суеверны, — если слушать такое с детства, действительно начнёшь верить, будто вид двух спаривающихся лис может принести смерть. От Тунгалаг я узнала и о других знамениях смерти: влетевшая в жилище сорока или ворона, скребущаяся в дверь собака, струйка дыма из вроде бы потухшего очага, лошадь, покрывшаяся красными, чёрными и белыми пятнышками... Когда победоносный Бяслаг-нойон вернулся в Астай, я была готова к "встрече". К тому моменту уже знала, где его жилище, и тайком побывала в нём не раз. Его сыновья и дочь жили собственными семьями, в доме оставалась только жена, не менее спесивая особа, чем её кровожадный муженёк, и несколько слуг.

Карательную миссию я начала в первую же ночь после возвращения темника, "разукрасив" его любимого коня разноцветными точками. Потом в ход пошли сорока — чуть не свернула шею, отлавливая её, ворона — поймать её оказалось проще, пёс, которого я привела из нижнего города и "заставила" за кусочек мяса скрестись в дверь нойона. Пёс дотянулся до мяса довольно быстро и проглотил "улику", так что темник, выскочивший за порог на шум, посчитал, что пёс бросался на дверь просто так, отловил его и поволок к шаману. Тот провёл над животным очистительный ритуал, и пса выпустили. Но на этом "козни духов", преследовавших прославленного темника, не прекратились. На стенах его жилища появлялись таинственные надписи, у порога — следы, будто кто-то вошёл в дом, но так из него и не вышел, в постели он находил окровавленные петушиные перья, по ночам в его дом продолжали залетать птицы... И гордый Бяслаг-нойон стал походить на тень самого себя. Его слуги разбежались, в уверенности, что на хозяина наслали харал — проклятие. Темник обращался к шаманам, даже к прославленному боо Нергуи. Над его жилищем проводили очистительные ритуалы, коней окуривали можжевеловым дымом — он вроде бы отгоняет злых духов и призывает хороших, но ничего не помогало. Зола, которую этой ночью я рассы́пала перед его порогом, была очередным дурным знамением. Наступать на неё нельзя ни при каких обстоятельствах — только души умерших оставляют на золе свои следы. Поэтому темник пришёл в такой ужас, увидев, что стоит на ней, и даже уронил светильник. За всё это время я ни разу не попалась ему на глаза — может, упырь-нойон уже и забыл о моём существовании. До назначенного мною срока, когда его должна постигнуть кара, оставалась ещё неделя, и я заготовила особенно каверзное "знамение", которое покажет темнику, что "харал" не ограничивается только его жилищем, а следует за ним, куда бы он ни шёл.