Дикарь - стр. 33
- Думаю, это было твоё ответное «да», моя жемчужина? Даже не представляю, у кого хватит смелости отказаться от подобного подарка. У меня бы точно не хватило. И все наши гости, надеюсь, меня поддержат. Согласитесь. Ведь это было потрясающе, да?
Мэтр Редлей даже повысил голос, чтобы его последние слова расслышали все гости. После чего по залу прошлась звуковая волна из одобрительных оваций и соглашающихся возгласов.
- Тест-драйв пройден на отлично! Даже мне не стыдно признаваться, насколько я завёлся от этого шикарного представления. И наш герой определённо заслужил свою поощрительную награду. Освободите его и можете отвести обратно в таберну. Пусть набирается сил и готовится к своим главным обязанностям. У него впереди ещё очень много работы. Завир. Что там у нас дальше на очереди?..
Когда Каллен понял, что с ним в этом зале больше ничего делать не будут, у него едва не подкосились ноги от чувства резкого и совсем уж нежданного облегчения. Да он и так стоял на них едва не на честном слове. Даже пришлось взять себя в руки, чтобы не дай бог не осесть и не растянуться по полу, после того, как его отвяжут от столба.
- Мэтр определённо тебя перехвалил, персик. Но это, скорее, из-за нежелания упасть лицом в грязь перед гостями.
Один из самых разговорчивых конвоиров, что привел сюда молодого раба вместе с дором Инграмом и привязал Каллена до этого к столбу, и в этот раз не преминул шепнуть тому на ухо собственные умозаключение, пока возился с карабинами верхней цепи.
- Уж по мне, так ты справился на слабую троечку и то за счёт старания девчонок. А так, конечно, жаль. Получил пропуск в хозяйскую спальню буквально ни за что. Я то надеялся, мэтр сегодня расщедрится и отдаст тебя нам в качестве поощрительной косточки с барского стола. Вот я бы тебе показал, что такое высший класс, и как надо правильно кого-то драть в рот.
В подобные моменты Каллен как никогда начинал жалеть о том, что уж слишком быстро выучил чужой язык. И лучше бы он понимал его хотя бы процентов на тридцать, а то и намного меньше. Но, увы, в остальной части того, что здесь творилось, перевода, как такового, вовсе не требовалось. Понять, что надсмотрщик его за что-то невзлюбил или, наоборот, за что-то к нему вдруг страстно «прикипел», было совсем несложно. А может тут главенствовали свои особые порядки, и к рабам более привилегированные слуги с охранниками относились с таким же нескрываемым презрением, как к какому-нибудь куску вонючего дерьма.
Хотя, чему было удивляться. Раб, по сути, здесь вообще был никем, и за любую оплошность с ним могли сделать всё что угодно не одни лишь хозяева. И то, что произошло тут несколькими минутами ранее можно считать наименьшим для бесправного невольника унижением.