Дик Адвокат и Гус Хиддинк. Невероятные приключения голландцев в России - стр. 96
История с «авосем», будучи опубликованной мною в «Спорт-Экспрессе», вскоре получила продолжение. Спустя несколько месяцев мне позвонили люди из объединения художников-фарфористов при Московском институте стали и сплавов. Скульптор Виктор Ропов, прочитав газету, вдохновился настолько, что материализовал сущность «авось» в виде забавной, характерно «раздолбайской», растрепанной, с розовыми щеками и рассеянной улыбкой, фигурки из фарфора. Творец передал ее мне, а я – с большим удовольствием – самому Гусу.
Его удивлению не было предела. Знаю, что Хиддинк потом не раз рассказывал своим многочисленным друзьям и знакомым об удивительном подарке из России. Спасибо скульптору Ропову за тот кусочек теплоты, который наверняка сохранился в большом Гусовом сердце.
А Бородюк – тот обладает удивительной способностью быть востребованным в качестве ассистента при абсолютно разных, во многом полярных по своим качествам главных тренерах сборной: Газзаеве, Ярцеве, Семине, Хиддинке, Адвокате… Не может же такого быть только ввиду блестящего чувства юмора Александра Генриховича!
В чем тут секрет, я спросил Казакова.
– Бородюк – идеальный второй, – ответил он. – Во-первых, он в хорошем смысле советский человек по менталитету. Прилагательное «советский» я беру не в том кондово-ругательном смысле, в каком оно стало применяться в последние пару десятилетий. А применительно к фильмам Сергея Бондарчука, к эпохе довоенной, военной и послевоенной, когда люди действительно жили общими интересами, а не личными.
Так и для Бородюка, может быть, в этом смысле не очень следующего моде, но чрезвычайно полезного тем, что для него командный результат превыше всего, и он никогда не выпячивает свое «я». Кроме того, когда-то, отвечая на этот же вопрос – почему у всех был вторым, – он сказал: «Я человек, при котором можно говорить все что угодно». Имея в виду, что это никогда и нигде не вылезет наружу.
Но хотелось мне, беседуя с пресс-атташе сборной, понять еще один феномен Бородюка. Я никогда и нигде не встречал человека, который при включенном диктофоне и без него был настолько разным. Сергей Довлатов написал про одного своего персонажа, что он трезвый и пьяный – это два человека, не знакомые друг с другом. Так вот, Бородюк в обычном общении и в интервью – тоже.
Разговариваешь с ним «за жизнь» – хохочешь буквально каждую секунду. Не было еще ни одного случая, чтобы Бородюк, увидев меня, не рассказал новый и очень остроумный анекдот. Или не вспомнил какую-нибудь роскошную историю из своего футбольного прошлого. Но в беседах для печати все это куда-то исчезает напрочь…