Диалог с тайным советником Сталина - стр. 4

– Лежать! Огонь по моей команде! – воскликнули вы.

Рядом с «максимом» упал молодой парнишка в кубанке и никак не мог заправить трясущимися руками ленту. Вы оттолкнули его, вставили ленту и огляделись.

В вашу сторону наступала пехота. Конные казаки неслись лавиной левее по пологому склону. Короче говоря, пулемёт застрочил и те, кто бежал в центре цепи, вырываясь вперёд, полегли, не успев осознать опасность.

Вы засмеялись: «Это была отличная очередь. Ведь стрелял не какой-то фабричный вахлак, только что надевший шинель, а кадровый военный. Даже унтеры, прослужившие при пулемётах два-три года, не могли похвалиться, что сразили одной очередью полдюжины наступающих».

Вы встали и зашагали к станции, где смолк бабий визг и прекратилась бессмысленная суета.

Так произошёл второй перелом под Царицыном, надолго остудивший наступательный пыл белых. Я рада, что вы не кланялись пулям. Вы рисковали жизнью, а на войне вообще без риска не обойдёшься.

К концу 1918 года с наступлением холодов и появлением Красной армии в казачьих станицах на берегах Дона начал устанавливаться мир и утверждаться советская власть.

И здесь судьба свела вас с председателем Реввоенсовета республики Троцким.

«Он прибыл в поезде из специально оборудованных бронированных вагонов – поезд был настолько тяжёл, что его тянули два паровоза.

Пожалуй, это был целый город на колёсах с «населением» в 235 человек, со всевозможными удобствами, даже с горячей ванной. О благополучии путников заботились два десятка проводников, дюжина слесарей и электромонтёров. О здоровье – четыре медика. О питании – десять работников кухни, занимавшей целый вагон. Там хозяйничали три повара, причём один был грузин, другой армянин, а третий специалист по европейским блюдам – на все вкусы.

Имелась телеграфная станция и радиостанция, способная принимать передачи с Эйфелевой башни – Троцкий желал знать, что происходило в мире. Был вагон-гараж с автомобилями и цистерна с бензином. Ну и так далее…

Запомнилась Лариса Рейснер, преданно делившая с высшим военным руководством «тяготы» походной жизни (уж не это ли послужило причиной того, что В.И. Ленин охарактеризовал 17 июня 1919 года положение в Ставке Троцкого точным словом – «вертеп»)».

Охрана поезда состояла из специально подобранных людей, преданных Троцкому, в основном латышей и евреев.

«Девяносто человек в кожаных брюках и куртках, на левом рукаве у каждого металлический знак, отлитый по спецзаказу на Монетном двоое с надписью: «Поедоеввоенсовета Л. Тоонкий».

Лев Давидович гордился своей «кожаной сотней», дал охранникам полную свободу действий: «во имя революции» они позволяли себе всё, что хотели…