Диадохи Мнайдры - стр. 11
– Это твой отец, – вздохнул Леро.
Аргента недовольно фыркнула, словно дикая кошка, присела на диван и замолкла, пораженная такой новостью. А ливень все хлестал в окна, и сквозь потеки воды мир казался зыбким, сродни жизни, по которой прошла рябь и когда эта самая рябь станет водной гладью никому не известно. Девушка вытянула перед собой руку и стала рассматривать кольцо на пальце, сверкавшее рубиновым огнем. Чем дольше она смотрела на украшение, тем больше успокаивалась и решила принимать повороты судьбы такими, какие они есть, главное удержаться на виражах и не вылететь по касательной в кювет.
Земля, родина человечества, жемчужина среди планет, населенных гуманоидами, почти не изменилась со времени падения Лиги. Солнце, находившееся на задворках Галактики, по-прежнему дарило жизнь, играло тропическими красками на экваторе и сверкало льдом на полюсах. Природа осталась прежней, неповторимой, а вот люди изменились, впали в апатию к жизни и можно сказать создали общество мизантропов. Они работали, выполняли свои биологические функции, но без прежнего восторга в глазах и улыбок на лицах.
А откуда им взяться, улыбкам-то, когда Лига пала и планета, согласно мирному договору, стала своеобразной резервацией для тех, кто не хотел симбиоза с заргом в позвоночнике. За все надо платить, в том числе и за собственную индивидуальность. А плата была немалой, можно сказать даже чрезмерной, но проигравшие не выбирают, а получают лишь кости, объедки со стола победителей. Не стало у землян армии, кроме полицейских подразделений, космического флота тоже не было, а внутренние и внешние планеты находились под контролем заргов. Смотрите земляне себе под ноги и не думайте о небесах, пока не позволят хозяева Галактики. А хозяева не позволяли подобного, ибо звездное небо заставляло думать и философствовать, а это вредно.
Об этом и многом другом думал Питер Залевски, президент республики Земля, крепкий моложавый старик, столетний юбилей которого недавно отмечали в Нью-Йорке. Конечно, курс омоложения организма, проведенный по требованию заргов, помог дожить до столь почтенного возраста, не впасть в маразм и править планетой так, чтобы не стало еще хуже. Новым хозяевам Галактики было удобнее иметь дело с человеком, которого уважало население покоренной планеты. Неужто может быть хуже? Конечно может, сказал бы каждый землянин, поскольку оптимизм являлся излишеством, непозволительной роскошью. За право жить относительно спокойно республика платила дань, мрачную, но не такую уж и чрезмерную. Каждый год зарги забирали пять тысяч мужчин и женщин, чтобы сделать из них себе подобных. И люди, ради возможности вырваться из замкнутого пространства, шли на это, а попасть в число «избранных» мог далеко не каждый.