Диадема княгини Алексарты - стр. 31
Петя-Петушок, почуяв, что пришло время известить всех о том, что пришёл новый день, не оглядываясь на курятник, гордо вспорхнул на изгородь и прокричал всем. – Кука-реку! Слушайте мою песню любви! Кука-реку!
– Ко-ко-ко… – ласково пропела курица, засмущавшись такого открытого признания, хотя слышала его каждый день поутру.
Петя-Петушок, спрыгнув с изгороди, лихо подбежал к ней, энергично начал разгребать землю перед ней. Довольный тем, что так быстро нашёл зёрнышко, он гордо мотнув ей своей головой, прошёл в курятник.
Тузик, выглянув из конуры и снова услышав заветное «Кукареку!», извещавшее его о начале нового дня, о чём ему когда-то говорил его отец, довольно кивнул петушку, посмотрел на жену, лежащую в конуре, и лизнул её в нос. Та подняла голову, признательно посмотрела на него своим большими черными глазами, и молча положила голову на лапы.
– Э-э-эх! – вздохнула Яна, высокого роста шестнадцатилетняя девушка, поднимаясь с кровати и заправляя её.
Увидев, что чадо Синеока раскрылась, она полюбовалась на среднюю свою девятилетнюю сестричку и поправила ей легкое одеяло. Погладила головку чадо Русаве, младшей четырехлетней сестричке, и увидела пустую лежанку Бразда, своего брата.
– Уже ушёл к своему лосю! – подумала она и тут же вспомнила, что ни его, ни отца Бежана, ни матери Полады уже не должно быть дома. Вздохнув, тихо произнесла, посмотрев куда-то вверх. – Рано ушли на поле. Господи, Род всемогущий, помоги им!
Потянувшись, подошла к зеркалу, поправила свои светлые волосы, осмотрела лицо, улыбнувшись себе, взяла полотенце и вышла на крыльцо деревянного дома.
Лёгкий утренний ветерок заставил её немного поёжиться. Улыбнувшись восходящему солнышку, подняла к нему руки и произнесла. – Здравствуй, Ра! Свети нам всегда, пожалуйста!
Но тут же огорчилась и покачала головой: в этом году установилась засушливая погода. – Да, плохо! В поле днём станет жарко, а работы батюшке и матушке прибавилось много. Да и братишке не сладко: лоси-то вон какие большие!
Представив себе этих больших и работящих животных, которые так тянулись к людям и безропотно выполняли самую тяжелую работу, улыбнулась, вспомнив, как лихо её пятнадцатилетний брат Бразд нашёл к ним подход и управлял ими, подвозя на повозке большую бочку воды для полива. – Ну, Бразд-то с ними легко справится!
Меж тем на душу опять легла тень. – Они ещё до рассвета, чай, на поле! Надо девчонок послать к ним с завтраком! Но ведь ещё у них прополка сорняков. Или нет, сама пойду! Может, чем помогу!
Яна, поняв, что на сегодня у неё получается много работы, даже и не вспомнила о том, что ей недавно исполнилось шестнадцать лет, и вчера ещё мечталось о празднике Купалы. Быстро умывшись прохладной водой, направилась на кухню, где стала готовить завтрак всей семье.