Дежавю - стр. 35
Занервничать от того, что он вновь так близко. От того, что когда он рядом, она не может скрыть нахлынувших эмоций – страха, трепета, желания.
– Не забывай дышать, Ласточка, – Тимур подошел вплотную к тумбе, на которой сидела Максимилиана, заблокировав тем самым все пути к её отступлению.
Не торопясь, он набрал широкой кистью перламутровый бежевый грим. Аккуратно приподнял подбородок Максим, открывая взору ее изящную шею. Бережно коснулся её кожи шелковыми щетинками кисти.
От невесомого прикосновения по телу Максимилианы пробежала волна колючих, кусающихся мурашек, выдающих ее маленькое удовольствие и рассказывающих о его маленькой победе.
– Задавай вопрос, Максим, – ласково потребовал он. – Я слушаю, – положив кисть на стол, Тимур встал с ней лицом к лицу. Он мягко потянул за резинку, которая едва сдерживала тяжелую копну ее волос, и, непокорные кудрявые пряди рассыпались по её плечам.
– Что ты делаешь? – испуганно переспросила Максимилиана.
– Всего лишь хочу собрать тебе волосы, Максим. А ты что подумала? – Тимур нарочно играл с ее самообладанием, доводя фантазии до грани. – Твоя шея – мой холст на сегодня, – едва сдерживая улыбку, добавил он.
Она молчала, не сумев подобрать для себя лучшего оправдания. На секунду, Максимилиане показалось, что она прикрыла глаза от удовольствия, пока он возился с её прической, сооружая высокий хвост. Заключенная в плотное кольцо его рук, она представляла в голове их возможный диалог, пытаясь привести мысли в порядок и придумать любой подходящий вопрос.
– Я раньше не видела тебя на гонках Хантеров, – наконец-то, начала разговор Максим. – Почему?
– Я думаю, что раньше ты меня просто не замечала, – спокойно ответил Тимур, не спеша, выбирая новую кисть и краску.
– Это не ответ, Тимур… – неуверенно запротестовала она.
– Максим, помолчи, пока я буду рисовать, – слова прозвучали неожиданно, но он продолжил. – Я сам всё расскажу. Ты слушай и не мешай мне творить, – вновь нежно коснувшись ее подбородка, Тимур отвернул от себя ее лицо.
Тонкая кисть скользнула по ее шее, оставив после себя холодящий след черной краски. Штрих за штрихом, касание за касанием, используя ее кожу, как холст, Тимур бесцеремонно и без спросу начал подбирать ключи к дверям ее страхов и сомнений. Замки и засовы недоверия рушились, рассыпались в пух и прах, оставляя лишь пепел после себя.
– Я не общался со своим отцом, потому что из-за него я многие годы обманывал близких мне людей, Максим. И обманываю до сих пор. Но я больше не хочу, – Максимилиана поняла, что Тимур признался ей в том, о чём никогда никому не рассказывал.