Девятая могила - стр. 18
– Правда? Не может быть.
– Ты ведь сама сказала, что у меня не очень радостный вид. По-твоему, с чем это связано, если не с… – Малин показала одной рукой на свой живот, взяв другой бокал с вином. – Первые недели мы с моим мужем Андерсом шутили, что он должен что-то выбрать – беременность, роды или кормление. Теперь это уже не шутка. Если он скоро не возьмет все на себя, ничего не будет. Вот тебе добрый совет: никогда не подвергай свое, не побоюсь этого слова, потрясающее тело такому.
– Нет, мне это пока не угрожает.
– Ты что, одна?
– Нет, но мы с моим любимым слишком мало трахаемся.
– Трахаетесь? – Малин проиллюстрировала, введя палец одной руки в кольцо между большим и указательным пальцами другой.
Дуня кивнула.
– Мы об этом говорили, и даже пробовали составить расписание, чтобы, по крайней мере, заниматься этим раз в неделю, только ни черта не помогает.
– Ты его любишь?
– Карстена? Конечно, люблю. Летом мы поженимся и планируем после этого переехать в Силькеборг.
– Силькеборг? Это ведь в Ютландии? Извини, но что вы там будете делать?
– Карстен возглавит аудиторскую фирму своего отца.
– А ты что будешь делать? У тебя же здесь карьера.
– Да, но… Я же все равно не стану работать полный рабочий день, пока у меня будут маленькие дети.
– Дуня, а теперь послушай меня. – Малин наполнила их бокалы.
– Смотри, не переусердствуй.
– Теперь говорю я, – сказала Малин. – Я никогда никому этого не говорила и, возможно, никогда потом не скажу. Но… Послушай. Ты не должна иметь детей. Во всяком случае, не от этого Карстена или как там его.
– Почему ты это говоришь? – Дуня отставила бокал.
– Если рядом с тобой лежит такое тело, как у тебя, надо быть очень специфическим человеком, чтобы мало «трахаться», позволь мне эту откровенность.
– Откровенность?
– Вот что: или Карстен законченный гомосексуалист, или он тебя не любит. И тогда вопрос: любишь ли ты его?
– Ясно, что мы любим друг друга. Что, черт возьми, дает тебе право приехать сюда и…
– Я говорю только то, что вижу.
– И что ты видишь?
– Я вижу женщину, которая… которая… Да все говорит само за себя. Весь план с этим Карстеном кажется совершенно… – Малин замолчала, внезапно поняв, что идет по тонкому льду. Она отставила бокал и закрыла рот рукой. – Боже мой, извини. – Она далеко не в первый раз просто болтала и сказала именно то, что думала. Но первый раз это случилось с человеком, которого она едва знает. – Извини… Прости. Беру все свои слова обратно. Я совсем не хотела влезать и… Боже, как глупо. Не знаю, что на меня нашло.
– Может быть, хорошего понемножку?