Девятая квартира в антресолях - стр. 55
На этом месте хочется остановить рассказ, пока так все хорошо и безмятежно, как редко случается в жизни. Но долго так не бывает. Жизнь не останавливалась, а шла дальше. У Натальи и Антона родился второй сын, Митя. Крестным Андрей так и не стал, был в отъезде после своей свадьбы, пришлось Кузяевым обойтись без него. Но душевное предложение родителей Полетаев помнил всегда, и о мальчике заботился, как о родном. А через три года родилась Лиза. Когда ей исполнилось шесть лет, умерла ее бабушка, мать Андрея. А Лизина мама, по всей вероятности, уже тогда была охвачена сгубившей ее через несколько лет болезнью, но в детстве подобного не замечаешь.
Когда дочери исполнилось десять, родители решили отдать ее в Институт с постоянным пансионом, а все силы уделить лечению Елены. Но дальше началась полоса несчастий. Вылечить Лизину маму так и не удалось, Андрей снова остался один. Верная Егоровна сопровождала его повсюду – и в городе, и в Луговом. А Лиговское-Дальнее к тому времени пришлось продать. Будучи почти ровесницей своему «благодетелю», и даже чуть младше него, Егоровна, возраст которой с определенного момента вообще перестал играть хоть какую-то роль, взяла на себя все домашние заботы и опекала Андрея Григорьевича как ангел-хранитель или как мать-наседка. А спустя два года, ранней весной, по крепкому еще льду перевозя через Оку заготовки для мастерских, мгновенно, вместе с возом ушли под воду Антон и Володя Кузяевы. Вдова осталась с подростком-сыном на руках и всем мужниным производством на шее.
Андрею Григорьевичу Полетаеву пришлось снова вспомнить все свои прошлые знания, навыки и взять заботы на себя. Формально все принадлежало вдове, но ясно было, что дела она вести не сможет, и было решено привлечь несколько надежных и заинтересованных людей, имеющих вес в городе. Принять участие в судьбе вдовы согласились еще один помещик, такой же, как Полетаев, городской урядник и заводчик Савва Мимозов, одно упоминание имени которого давало вновь созданному Товариществу вес в деловом сообществе и право на существование. Но Савва на собрании пайщиков честно признал, что уделять много внимания этому проекту не сможет, что финансово, если надо поддержит, но основные его интересы в заводе, производящем паровые машины для реки и железной дороги, и от присвоения своей фамилии всему предприятию скромно отказался. Выбрали председателя, им, конечно же, оказался Андрей Григорьевич, его имя и дали вновь образованному Товариществу.
«Товарищество Полетаева» за прошедшие годы набрало вес, и становилось известным уже под новым именем. Помня свой европейский вояж, Андрей Григорьевич стал расширять такие направления деятельности, как изготовление чертежных и хирургических инструментов. Он много повидал образцов, признанных в мире за эталоны, но ему очень хотелось улучшить качество именно российской продукции, учесть веяния времени, чтобы отечественные инструменты ни в чем не уступали, а может быть и превосходили изделия зарубежных корифеев. К тому же немалой важности был для него вопрос их стоимости, чтобы доступны оставались они любой, даже самой бедненькой сельской больничке. Он вел обширную переписку с хирургическим и акушерским сообществом, и, понимая, что главное в развитии – это материал и обработка, стал вкладываться в исследования сплавов, стали и в разработку новых станков.