Девять принцев Амбера - стр. 21
Через некоторое время боль поутихла и я заснул прямо на стуле.
А потом открылась дверь и вошла Флора. Был поздний вечер. На ней была зеленая шелковая блузка и длинная шерстяная юбка, волосы уложены пучком на затылке. Выглядела она бледно. На шее все еще висел собачий свисток.
– Добрый вечер, – сказал я, вставая с места.
Но она не ответила. Подойдя к бару, она налила себе солидную порцию Джека Дэниелса и опрокинула рюмку как заправский мужчина. Вновь наполнив ее, она подошла к столу и села.
Я закурил сигарету и протянул ей.
Она кивнула, потом сообщила:
– Дорогу в Эмбер почти невозможно пройти.
– Почему?
Она посмотрела на тебя достаточно изумленно.
– Ты когда в последний раз ею пользовался?
Я пожал плечами.
– Не помню.
– Ну что ж, будь по-твоему, – сказала она. – Просто мне интересно, какую лепту ты во все это внес.
Я промолчал, потому что понятия не имел, о чем она говорит. Но затем я вспомнил, что кроме Дороги, попасть в Эмбер можно было куда более легким путем. Было совершенно очевидно, что она не могла им воспользоваться.
– У тебя не хватает нескольких Карт, – внезапно сказал я почти что своим настоящим голосом.
Она подскочила на стуле и пролила на юбку виски.
– Отдай! – вскричала она, хватаясь за свисток.
Я быстро встал и схватил ее за плечи.
– Я их не взял, – сказал я. – Просто осмотрелся, что здесь к чему.
Она явно успокоилась, потом начала тихо плакать, и я мягко подтолкнул ее обратно к стулу.
– Я думала, ты забрал те, что я оставила, – сказала она, – да и как я могла понять твои слова?
Я не стал извиняться. Мне почему-то казалось, что для меня это совсем необязательно.
– И далеко ты ушла?
– Совсем недалеко.
Тут она посмотрела на меня, рассмеялась, и в глазах ее зажглись огоньки.
– Так значит, это твоих рук дело? Ты закрыл мне дорогу в Эмбер еще до того, как явился сюда? Ты ведь знал, что я пойду к Эрику. Теперь мне надо ждать, пока он придет сюда. Ты ведь хотел заманить его сюда, верно? Но ведь он кого-нибудь пришлет. Он не явится сюда сам.
Странная нотка восхищения проскальзывала в голосе этой женщины, которая спокойно призналась, что собиралась предать меня врагу, и более того, обязательно предаст, если только ей представится эта возможность, когда она говорила о том, что она считала, я предпринял, чтобы помешать ее планам. Как могла она так спокойно признаваться в предательстве в присутствии предполагаемой жертвы?
Ответ сам собой возник в мозгу: таковы были все в нашей семье. Нам ни к чему было хитрить друг с другом. Хотя мне почему-то казалось, что у нее все же отсутствует настоящий профессионализм.