Девять писем для Софии - стр. 19
– Теперь ты точно пойдёшь со мной, – клацает зубами хулиган, довольный своей жестокой проделкой.
А дальше всё происходит будто в туманной дымке за тяжёлым железным занавесом. Хочется верить, что это не более чем кадры чёрно-белого кинофильма, который можно выключить в любой момент. Почувствовать приближение развязки и не допустить её наступления.
Тори держит сестру-близнеца за руку и поднимается по чёрным, вымазанным грязью ступенькам. Неужели есть люди, которых действительно манит высота? Нет, позвольте спуститься, она пока ещё не хочет в небо. Пожалуйста, дайте походить по земле, прежде чем… Софи! Почему ты продолжаешь с улыбкой смотреть наверх? Тори идёт по крыше многоэтажного дома. Коленки дрожат. Девочка глядит вниз, зная, что так страшнее, но по-другому не может. Там, в земном аду, шныряют друг у друга под ногами раздражённые точки и запятые, сбежавшие из скучной истории. Однажды пожелали освободиться от суровых законов бездарного повествования, но попали в новые тюрьмы. Суетятся и мечутся, и всё-таки отказываются замечать толстые решётки. Они не видят, что выход отсюда – прямо за спиной печального Орфея.
Тори переводит взгляд на сестру: Софи раскидывает руки, подражая Божьей птице. А она сама, девочка, названная в честь богини победы, не есть ли абсолютный нуль? Нуль, возомнивший себя единицей только потому, что сумел покорить одну из бесчисленных вершин… Но Вавилонская башня была разрушена, после того как люди попытались забраться на непозволительную высоту. Они лишь хотели получить подтверждение собственному богоподобию, но их ожидания не оправдались. Пока человечество не искупило вину прародителей, людям не место рядом с Богом. Остаётся только тосковать по утраченному идеалу и вечно мечтать о возвращении в Эдем, но эти грёзы едва ли когда-нибудь станут реальностью.
Ветер с нежностью треплет длинные волосы храброй девочки, рождённой для полёта. Этот проказник давным-давно её знает и любит. Софи отзывается смехом, похожим на колокольный звон. Темнота безжалостно стирает силуэты подложного мира. Тори, подражая смелому двойнику, закрывает глаза и вслушивается в интонации ослепшей Вселенной. Неуверенные, всё ещё трясущиеся ноги делают пару тревожных шагов вперёд. Тори знает, что до края – целая бесконечность, а внизу – возделанный людьми сад, и она с ним сейчас не соприкоснётся. Но виски всё равно превращаются в барабан, по которому колотит уставший музыкант. Голова кружится так, точно сама вечность устроила безумные пляски и теперь не может угомониться. Отчётливый голос вырезает сумбурные мысли по контуру: «Открой глаза, быстрее!» Тори вздыхает с облегчением, когда видит, что до конца – сотни шагов. Горячая, обжигающая кровь приливает к голове. Неприятно липкие пальцы прикасаются ко лбу. Оглядывается вокруг – так медленно и нехотя, словно только что проснулась. Вдруг она вздрагивает в новом приступе испуга. Софи сидит на самом краю и, свесив ноги, напевает какую-то песню.