Девять месяцев по контракту - стр. 12

– Смешно тебе, Ян? – качает головой доктор. – Всё, я зову заказчика.

Варвара Степановна выходит из кабинета, оставляя меня одну. Я перевожу взгляд на монитор аппарата УЗИ и вижу там застывшее чёрно-белое изображение малыша. Я перелопатила много статей о том, что бывает при увеличенном размере желудка у плода. Самый неприятный, но не смертельный исход – это операция, которая может понадобиться сразу же после рождения.

Когда Тимур заходит в кабинет ультразвукового исследования, мне второй раз за час хочется провалиться сквозь землю. К счастью, он ведет себя вполне деликатно и опускает взгляд не на меня, а на монитор.

– Я ставлю диагноз гастромегалия плода, – произносит доктор. – Нужен будет чёткий контроль, Тимур Каримович.

Я вижу, как Багримов плотно сжимает челюсти и впивается взглядом в экран, будто может понять там больше, чем кандидат медицинских наук. Мне сложно представить его отдающим ласку. Кажется, что он умеет только брать и пользоваться, отчего малыша внутри меня становится до боли жалко. Что, если ребёнку и правда потребуется операция? Как же он будет… без материнской любви? Чтобы окончательно не разреветься, я предпочитаю не думать об этом сейчас, полагаясь на ошибку УЗИ.

– Суррогатной матери вашего ребёнка нужно будет приехать в среду, – произносит Варвара Степановна. – Плановая сдача анализов и осмотр.

Нервно закусываю губу, потому что сдача крови – худшее, что может быть со мной.

– Яна, Вы будете свободны в среду в восемь утра? – поворачивается ко мне доктор, протягивая салфетку.

– Будет, – отвечает вместо меня Тимур.

Мои брови изумленно ползут вверх, а в венах тут же закипает адреналин.

– Нет, не буду, – произношу, не подумав.

Спонтанный порыв, который вырывается из меня ради протеста напыщенному индюку, который считает, что всё за деньги покупается. Даже моё личное время.

– Так на какое время мне сделать запись? – испуганно спрашивает доктор.

– Я могу приехать в десять.

– В десять у меня важная конференция, – произносит Тимур, испепеляя меня своими чёрными глазами.

Невозмутимо сажусь на кушетке и одергиваю блузу вниз, чувствуя, как пылают мои щёки. Не знаю, что в меня вселилось, но сейчас уступать ему я не намерена.

– Я могу приехать на приём одна к тому времени, которое мне подходит, – пожимаю плечами. – Если вы так сильно заняты, Тимур Каримович.

Заткнись, Яна. Господи, заткнись. Квартира… Квартира... Вдали от мамы. Нужно только потерпеть и слушать Багримова. Не жить же тебе с ним, в конце концов.

– Ладно, – отвечает Тимур ледяным тоном. – Сделайте запись к десяти, Варвара Степановна. Мы будем. Оба.