Девять месяцев до катастрофы - стр. 16
– Юрий Константинович, ваш секретарь меня обижает, – насмешливо бросает Макс, скрываясь в кабинете.
Ответ начальника я уже не слышу, но отчего-то вспыхиваю.
Впервые испытываю странную неловкость от того, что меня в глазах Тарелкина очеловечивают. И образ выходит так себе.
6. Глава 5. 12 месяцев до катастрофы
– Я не возьму!
Глаза впиваются в плюшевого медведя размером ровно в половину меня. Плюшевое безобразие.
– Ну Соня… – канючит парень, смотря такими щенячьими глазками…
– Виталик! – грозно смотрю в ответ. – Тебе сколько лет?
– Какая разница, – возмущенно сводит брови. – Это от чистого сердца.
– Мне не нужно твое чистое сердце. И медведь твой не нужен. Забирай давай и найди хорошую девочку, а ко мне больше не приставай, занята я, – раздраженно выдыхаю и берусь за перекладывание пачек писем, которые сегодня нужно отправить. – На вот, забирай. И больше вот такое, – киваю на косолапого. – Сюда не таскай. Иначе позвоню в фирму вашу и попрошу заменить надоедливого курьера.
Парнишка, которого только что жестко отшили, супится, но убирает с секретарской стойки гигантского медведя на пол и принимается подписывать накладные. Сегодня почты как никогда много. Он ловко черкает фамилию в углу каждой бумажки и отрывает второй экземпляр для себя, вкладывая его в прозрачный самоклеящийся пакет на конвертах.
– Сонь, ну обед, – забегает в приемную Лиза, потряхивая сумкой.
На самом деле мы собирались пробежаться по магазинам, вместо положенного приема пищи, но Балабол Виталик решил невовремя заглянуть.
– Сейчас пойдем, – киваю я, поглядывая на шустрые закорючки курьера.
– Как рука? – Лиза подходит к стойке и заинтересованно стреляет глазками на повязку на руке.
– Блин, чешется, зараза, – привычно накрываю место ладонью и чуть похлопываю. Знаю, что чесать категорически запрещено, но сил уже никаких нет.
– Так посмотреть хочется, – канючит подруга.
– Я же тебе отправляла фотку сразу после сеанса.
– Там все красное было и отекшее, – морщится она.
– А сейчас там корка, – смеюсь над ее полным ужаса лицом, но к бинту тянусь, разматывая.
На самом деле бинт совсем не нужен, достаточно заживляющей пленки, но мне пришлось его нацепить, потому что у Тарелкина, видите ли, тонкая душевная организация и он такое «уродование тела» категорически не поощряет.
– Не, я, пожалуй, передумала делать с собой такое. Ты мужественная женщина. Мало того, что сеанс терпеть, так потом еще вот это все, – очерчивает пальчиком мое запястье.
– Да на самом деле было терпимо. Я хочу еще на спине потом сделать. Между лопатками. Я такой эскиз у Марианны видела… Забронировала его уже, через месяц пойду.