Девять кругов любви - стр. 24
Люди расходились, хлопая по спинам Нисима и Андрея, а старик тревожно смотрел по сторонам, пока не убедился, что брата и след простыл.
– Пойдем, – предложил он, унимая дрожь, – нужно это отметить.
Они спустились в погреб, прохладный и сырой, заставленный пузатыми бочонками и рядами бутылок. Нисим достал одну из них, всю в паутине, и осторожно откупорил.
– Шардоне пятилетней выдержки. Такое ты у меня. Еще не пробовал. Его пьют в большой радости.
Он до краев наполнил стаканы. Вино было легкое, пряное и как-то по-женски чувственное.
– Ах! – только и вымолвил Андрей.
– То-то! Еще один, и ты готов. Для серьезного разговора. Слушай, – обнял его Нисим. – Я хочу переписать виноградник. На этого мальчонку, Туви. А твой домик – на тебя.
– Не надо, – возразил захмелевший Андрей, – мне ничего не надо.
– Молчи! Брат любой ценой овладеет всем. Я его знаю. Если учует поживу. Украдет у самого Бога… И спросил Он: Хаим, то есть Каин. Где брат твой Авель? А тот: разве я сторож. Брату своему?
Мучительная судорога свела и без того вывернутые губы старика.
– Теперь иди к ней. Как она испугалась! Обо мне так. Не тревожился никто. Ты – бар мазаль, счастливчик!
– Да! – Андрей тоже не мог забыть этот крик.
Внезапно он понял, что очень счастлив, и с радостно бьющимся сердцем зашагал домой.
– Юдит! – издали позвал он. Потом постучал. – Юдит, это я!
Ответа не было. Радость его с такой же внезапностью, как и возникла, сменилась непонятным беспокойством. Приоткрыв дверь, Андрей стоял на пороге, вглядываясь в полумрак. Долгая неподвижность Юдит, тишина, не нарушаемая ее дыханием, неестественность позы вдруг напомнили ему другую женщину, ту, в Помпеях, а серое скомканное одеяло – мертво застывшую лаву. Он задохнулся, выпитое вино и страх замутили рассудок. Кинувшись к ней, стал вырывать из остывшего пепла ее похолодевшее бледно-золотистое лицо, маленькие беззащитные груди с наивными сосками, совершенной формы бедра, в глубине которых еще трепетала жизнь за плёнкой окаменевшей магмы, и он ударил ее всем телом, и Юдит вскрикнула, и скорее ощутила, чем увидела кровь, ты убил меня, заплакала она, нет, прижимал ее к себе Андрей, мучась своей виной, прости, и оба упали куда-то и словно перестали существовать…
Она очнулась оттого, что мягкие теплые пальцы трогали ее лоб, щеки, рот.
– Это ты? – спросил он. – Ты?
– Да, – улыбалась она в темноте. – Как ты узнал меня?
– Я почувствовал, что касаюсь кого-то очень родного, и понял, что это ты. По-моему, лучшего способа нет, – он засмеялся. – Хочешь попробовать?
Легко проведя ладонью по его лицу, она прошептала: