Девять дней начала света - стр. 54
– Пусть останется.
Обычно безэмоциональное лицо таджика, словно вырубленное из цельного куска тёмной древесины, приняло озадаченное выражение. Он понял, что оказался в сложном положении, ведь и сам Муртаза, и его племянник, работали на нашу семью, находились в нашем доме, а значит моё распоряжение здесь и сейчас должно было иметь для Юсика больший вес, чем дядюшкино. И Юсик понял это раньше него.
Он сделал чёткий разворот, как солдат на параде, вернулся к платформе и встал подле неё, глядя на меня с таким демонстративно угодливым ожиданием во взгляде, что мне с трудом удалось сохранить серьёзное выражение лица.
Возможно, этот маленький демарш и остался непонятым для Муртазавра, но не для моего отца. Его скулы закаменели, а голос зазвучал угрожающе вкрадчиво:
– Юля, нам надо поговорить. Наедине.
Да кто бы сомневался, что наедине! Ведь мне будет велено не якшаться с обслуживающим персоналом, а Юсику – держаться подальше от хозяйской дочки, ибо не по Сеньке шапка. Разве можно озвучить и то, и другое нам обоим одновременно?
– А чего ты стесняешься? – спросила я отца, пытаясь зеркалить его вкрадчивый тон, – Если думаешь, что прав, так и скажи прямо.
У дверей нервно переступил с ноги на ногу Муртаза, который явно только и ждал, когда хозяин велит ему забрать племянника и убраться вон, тем самым поставив на место и свою дочурку, но не дождался. Потому что надо знать моего отца, который не может не принять брошенный ему вызов.
– Хорошо, скажу прямо! – предсказуемо отреагировал он, а Юсик рядом со мной снова втянул голову в плечи, – Чтобы я вас вместе больше не видел!
– Почему?
– Я что, недостаточно ясно выразился?
– Нет, ты скажи почему!
Отец замялся на долю секунды. Всего на долю секунды, но я это заметила. А ещё заметила, как Муртазавр, до этого сверливший взглядом своего племянника, опустил глаза вниз, словно готовясь услышать нечто неприятное.
И услышал.
– Потому что гусь свинье не товарищ!
Тут Лев Тимофеевич, конечно, дал маху! Сравнить мусульманина со свиньёй – это надо совсем не думать. Он, конечно, сразу понял свою оплошность, и наверняка нашёл бы способ её загладить, но я успела раньше. Иногда на меня находят такие вот интуитивные озарения, видимо, сказывается всё-таки наше близкое родство.
– Почему это я свинья?! – мой голос очень правдоподобно сорвался на визг, в глазах отца мелькнуло удивление, но сориентировался он моментально и подхватил предложенную мною игру.
– Потому что ведёшь себя по-свински! Ты эгоистка! Не спишь по ночам сама, да и чёрт с тобой, но не давать спать мальчику только потому, что тебе одной скучно в небо таращиться, не имеешь права!