Девять бусин на красной нити - стр. 31

Внутри было совсем сумрачно, желотовато-алый отсвет от печи не мог разогнать темноту. Угли уже должны были погаснуть, но за стеклом плавно двигались небольшие языки пламени. Кто-то подбросил дров. Если маленькая птица вставала, значит, быстро идет на поправку.

– Натсуми? Ты как? – перестав стягивать с себя мокрую одежду, прислушался. Ответа не было. Кинув куртку на плоскую часть печи, чтобы подсохла, я быстрее стянул тяжелые сапоги и меховые штаны. Вся одежда весила едва ли не в три раза больше, чем обычно, напитавшись влагой. Еще немного, и в доме будет неприятно пахнуть сырыми мехами, но что тут поделать. Натянув тонкие тканые штаны, из сменной одежды, босыми ногами шагнул по холодному полу к кровати. Внутри было совсем темно, только светлое лицо едва выделялось на фоне алых волос. Протянув ладонь, легко коснулся лба спящей. Девушка встрепенулась, откатившись в сторону. В темноте полыхнули красные искры. Ее глаза слабо светились. Отдернув руку, отступил на шаг.

– Это всего лишь я, Хакон. Ты не отозвалась. Я боялся, что у тебя жар.

– Зря. Могу и руку оторвать, – голос хриплый, надорванный. Ей явно не понравилась ситуация. И собственная реакция, и то, что она пропустила мое прикосновение.

– Не переживай, мою руку не так просто оторвать. Сильно бы не навредила. Ты голодна? Мне нужно поужинать, чтобы поддерживать тепло, иначе не смогу тебя согреть.

– Мне сейчас тепло.

– Ночью станет холоднее градусов на десять. Ни одна печь не удержит тепло в доме. Даже Ерхо заберется к нам сюда под утро.

– Кто такой Ерхо?

– Мой пес. Так ты будешь есть?

– Нет.

– Тогда отвар.

Подав девушке теплый ивовый отвар, который должен был помочь избежать воспалений, я быстро проглотил миску похлебки, отложив порцию псу.

– Пока не высохнешь – даже не вздумай сунуться. И только на полку. Понял? – недовольное урчание зверя было весьма четким ответом.

Ветер за стеной завыл еще надрывнее, пламя в печи загудело. Хоть бы одежда успела подсохнуть. Я только поднялся из-за маленького стола, ступив на пол, как узоры на ногах вспыхнули белым. Холодало очень быстро.

– Двигайся к стене, девица, – протянув руки в темноту, чуть подтолкнул птицу ближе к дальней стороне кровати, забираясь внутрь. Постель была теплой и непривычно пахла чем-то травянистым и свежим, с легкой примесью терпкости. Дернув занавеску, я полностью отрезал какой-либо свет от нас, создав замкнутое, довольно теплое пространство. Устраиваясь на подушке, с интересом ждал, как поведет себя девушка. Птица не касалась меня, замерев у самой стенки совершенно неподвижно. Кровать была не настолько большой, чтобы в такой позе было комфортно спать, но торопить гостьюя не собирался. Я – самое теплое и уютное, что есть в этом доме.