Размер шрифта
-
+

Девяносто девять бед и майор для круглого счёта - стр. 9

Причём напрягало не столько то, что «не в своей», сколько «в тарелке».

Я чувствовал себя как тот Иванушка, которого в баньке намывают и в постель укладывают, чтобы потом в печь посадить. Хотя в постель ещё не укладывали. Но интуиция подсказывала: если предложат – не удержусь.

Второе, что несколько раздражало, это поистрепавшаяся хохма про «ведьму». Даже самая весёлая шутка на десятый раз становится несмешной. Флирт флиртом, а всё же можно и по-человечески сказать, где работаешь. Понятно, не все гордятся работой, например, в «Пятёрочке». Но важна же не должность, а чтобы человек был хороший.

И судимостей не имел.

Я же пока складывал мнение о Ксении Феофилактовне (дал же кто-то имя её батюшке, хрен вызубришь) преимущественно нижним интеллектом. А он, окромя механики в горизонтальных плоскостях, ни в чём не разбирался.

Конечно, сложно предположить, что это она устроила похищение с переворотом мебели. И через балкон она вряд ли за котом полезла бы, если бы знала, что дверь в квартиру пропавшего не заперта. Но рыжая совершенно точно в чём-то темнила. Так что ничего страшного, думаю, не случится, если она пройдёт со мной по квартирам.

Опять же, такой визит вызовет больше доверия со стороны жильцов.

В крайнем случае выступит понятой.

Я надел отглаженную рубашку с лёгким пряным ароматом. Мелочь, а приятно. Ценят, ценят рядовые граждане сотрудников правопорядка!

Здраво взвесив аргументы за и против, дежурную бригаду я решил всё же не вызывать. Зачем провоцировать неподчинение подчинённых? Мне уже показали, каким будет результат. Саботаж это или просто подстава, но будет гораздо лучше, если я сам расследую это дело. Суну потом подчинённым под нос: вот, учитесь, как нужно работать!

…Благо я уже в чистой рубашке.

На этаже располагались четыре квартиры. Я направился к тридцать седьмой, которая находилась рядом с квартирой Клыкова. Ксения, очень миленькая в летнем платьице и на каблучках (в полупрозрачной ночнушке она была тоже весьма ничего), поцокала за мной.

– Тут у нас Григорий Петрович живёт, – уведомила меня она.

Я позвонил.

За дверью, в глубине квартиры, послышались шаги. Но никто не открыл.

Я позвонил ещё раз.

С тем же эффектом.

– Откройте, по… – начал я громко, но ручка Ксении заткнула мне рот.

– С ума сошли! – зашипела она шёпотом. – Ещё про радугу поорите!

– Гомофоб, что ли?

– Лепрекон!

Фамилия была смутно знакома.

– Откуда мне про него должно быть известно? – уточнил я на всякий случай.

– Про зеленых человечков, которых люди видят, когда напьются, слышали?

Я рефлекторно кивнул, не очень понимая, к чему вопрос.

Страница 9