Девушки из Блумсбери - стр. 36
Эви и Шарлотта сблизились, работая в услужении в поместье семьи Найт в Чотоне. Когда поместье было продано застройщику, Шарлотта быстро нашла новую работу горничной в одном из лондонских отелей. На переезд в Лондон ее сподвиг роман, закончившийся так же быстро. С тех пор были и другие связи, но Шарлотта будто не спешила выходить замуж и заводить семью, что ввергало Эви в недоумение. Иного смысла в мужчинах она не видела.
Идя домой по Лэмбс-Кондюит-стрит, пока хозяева магазинов опускали на ночь ставни, Эви не сбавляла шага и не оглядывалась по сторонам. Она достаточно раз приезжала в «Книги Блумсбери» на разведку, чтобы не обращать внимания на окружающие здания и достопримечательности. Даже оказываясь в новых местах, Эви имела привычку смотреть вперед, фокусируясь на своей конечной цели и стремясь никогда не опаздывать. Она в жизни ни разу никуда не опоздала. Она все планировала так, чтобы всегда прибывать за одну минуту. Сама мысль о том, чтобы заставить кого-то ждать, пусть даже несколько секунд, была для нее такой же чуждой, как опоздание на работу для мистера Даттона или приход вовремя для нетерпеливой Вивьен.
Однако именно Вивьен встретила Эви, когда она следующим утром прибыла в свой первый рабочий день в «Книги Блумсбери».
– Что ж, здравствуй, мистер Даттон написал, что ты зайдешь.
Вивьен казалась много приветливей, чем при их первой встрече. В руках у нее была большая охапка книг, перед ней – пустой стол, и она радостно раскладывала на него книги по собственному усмотрению.
Не зная, что еще сказать, Эви спросила про мужчину, который накануне был частью происшествия, – того, что сидел на лестнице.
– А. Ты имеешь в виду нового главного управляющего, пока бедный мистер Даттон отсутствует. – Вивьен покрутила карандаш в руках. – Тот еще оппортунист. Сама знаешь таких.
Перед глазами встал Стюарт Уэсли из Кембриджа, приобнявший дочь старшего научного сотрудника Кристенсона, как они вдвоем пьяно ковыляли по выщербленным мощеным улочкам в смокинге и шелковом платье, нарочито переступая через пробки от шампанского и конфетти, рассыпанные вокруг их дорого обутых ног.
– Ага, – отметила Вивьен с заговорщицкой улыбкой. – Вижу, что ты и правда знаешь таких. Но неважно. О нем тебе волноваться не стоит.
Эви уставилась на Вивьен – на броски от враждебности к юмору, на волосы, обрезанные даже короче, чем у нее, но намного более соблазнительно. Тогда как Эви ровняла свое простое каре швейными ножницами, у прически Вивьен была форма, которая шла к ее овальному лицу и широко поставленным глазам, с венчающей брови челкой, которая подчеркивала такую же черноту подкрашенных тушью ресниц. Во время разговора Эви ловила себя на том, что часто смотрит в глаза Вивьен, накрашенные сильнее, чем она привыкла видеть даже на Мими Харрисон. Тушь была наложена густыми слоями, а темный карандаш добавил как изгиба бровям, так и длинные стрелки внешним уголкам глаз, отчего казалось, будто взгляд Вивьен доминирует над всем ландшафтом ее лица. Эви казалось, словно Вивьен видит ее насквозь, как один из множества биглей, что жили у них на ферме. Возможно, в этом и был смысл.