Девушка, женщина, иная - стр. 11
она заманила в постель многих женщин в Свободомии
предпочитая роман на одну ночь, тогда как большинство желало продолжения
она уже боялась сталкиваться в коридоре с бывшими жертвами вроде Марисы, переводчицы из Гваделупы
она могла стучать в дверь посреди ночи, умоляя ее впустить, или прятаться за дверью, чтобы устроить скандал той, которая оказалась на ее месте
дошло до того, что она стала осыпать ее проклятиями из окна, когда Амма приближалась к дому, а однажды и вовсе высыпала ей на голову овощные очистки из помойного ведра
это привело в ярость как защитников окружающей среды, так и управляющий комитет, приславший Амме письменное уведомление с требованием «прекратить загаживать порог собственного дома»
в ответ Амма написала: как же быстро люди, получившие даже небольшую власть, превращаются в тоталитарных фашистов
однако она усвоила урок и не могла пожаловаться на отсутствие внимания, перед театром «Женщины из буша» выстраивались целые очереди на прием к ней и Доминик
будущие актрисы – от подростков-лесбиянок до женщин, которые годились им в матери
у меня никакой дискриминации, полное равноправие – культурное, классовое, мировоззренческое, расовое, религиозное и поколенческое, хвалилась Амма перед друзьями
и это, к счастью, открывало ей, в отличие от конкурентов, большие перспективы
(о своем пристрастии к большим сиськам она старалась не распространяться, так как сексуальное выделение отдельных частей женского тела не красит феминистку)
Доминик была более избирательна и моногамна в этом деле, поставленном на поток: ее привлекали актрисы, обычно блондинки, чей микроскопический талант с лихвой перекрывала макроскопическая красота
или модели, чей талант, собственно, и сводился к внешности
оттягивались они в барах для женщин
«Падший ангел», «Ракетки», «Колокольчик», «Театральный манеж» для лесбиянок по понедельникам, а по пятницам, в Брикстоне, кабачок «Жемчужина», владелица которого, Пёрл[3], ямайка средних лет, освободившая цокольный этаж от мебели и установившая там стереофоническую систему, взимала деньги на входе
Амма считала привязанность к одному человеку формой закабаления, не для того она вырвалась из семейной обители навстречу свободе и приключениям, чтобы подчиняться чужим желаниям
обычно женщины, с которыми она переспала больше двух-трех раз, превращались из независимо-прекрасных в безнадежно-зависимых
всего за одну неделю
она становилась их единственным источником счастья, и они начинали подавлять ее столь важную автономию
обиды, слезы, обвинения в эгоизме и бессердечии