Девушка в крапиве и цветах - стр. 2

С первых дней их приезда в посёлок всё пошло наперекосяк! Катя, девушка, в которую он влюбился с первого взгляда, как только она вошла в аудиторию на первое занятие, оказалась… Голубоглазая, светленькая, воздушная, такая вся чистенькая и вдруг…

«Что она со мной сделала! За что?! – Санька обхватил голову. – Я любил её и проклинал!»

В доме послышались вопли матери и перепуганный голос отца. Отец кричал: «Где штаны!?»

Санька обернулся. Деда рядом не было. Это он поднял с постели родителей. Рассказал про убитую Катю в огороде.

Дверь дома распахнулась так, что с косяка слетала подвешенная на удачу подкова. Глухо ударилась о половицы, скатилась в траву. В огород ворвался отец. Штаны он не нашёл. Рубаху натянул на левую сторону. Отец увидел мёртвую девушку в цветах, схватил сына за плечо и ударил кулаком в лицо. Санька взвизгнул и, как щенок, отлетел к бане. Ударился головой, сверху упал оцинкованный тазик.

В огород прибежала мать в старом, заношенном халате. Трясущимися руками никак не могла застегнуть мелкие сиреневые пуговки. Увидев убитую, заголосила, но тут же заткнула себе рот красной морщинистой рукой.

– Сашенька, да как же это? – тихо, боясь быть услышанной соседями, запричитала она. – Мы же в город послали тебя учиться. Последние денежки отдали, бычка закололи, свиней… А ты? Привёз её. Беда-то какая… Что же будет?

– Не убивал я её, мама! – Санька бросился к матери и спрятал лицо в её тёплой груди. – Не убивал!

Санька заплакал, протяжно завыл, понимая, что теперь ему не будет жизни.

– Полицию звать надо, – сказал отец. Сорвал с верёвки полотенце, окунул его в бочку с водой, вытер лицо.

– Они же Сашеньку заберут… – зарыдала мать, крепко прижимая сына.

– Не убивал я, мама! – рыдал Санька.

– Будут они разбираться-то, – вздохнул дед, достал папиросу, закурил.

– Вот что, сын, – сказал отец, выдернул у деда изо рта папиросу, затянулся, пытаясь унять дрожь в руках. – Я тебя сейчас в Горловку увезу, к деду Афоне, скажем – там ты ночевал…

– Сорок лет мужику, а дурак! – рыкнул дед, закурил новую папиросу. – А если кто увидит? И вся улица видела, как он вчерася домой пьяный припёрся. Правду говорить надо.

– Может, найдут убийцу? – в потухших глазах матери затеплилась надежда. – Не заберут Сашеньку.

– Найдут, – отец крепко пожал матери руку. – Саньку же все знают. Он, когда воробья из рогатки подстрели, всю неделю рыдал.

– Головой, а не одним местом, думать надо было, – дед бросил окурок на землю, затоптал его пяткой галоши. – Притащил из города эту сучку…

– Была такая миленькая, светленькая девочка, – всхлипнула мать.