Девушка с часами вместо сердца - стр. 15

Тот рассмеялся и вроде бы чуть просветлел лицом, словно ему польстила оценка Джорджа.

– Знаешь, мать твою так, если увидишь ее раньше меня, передай, чтобы и впрямь меня избегала. Но она и так уже знает. Как тебя зовут?

– Джордж Фосс, – постарался не солгать Джордж.

Он чувствовал, что допрос близится к завершению, и хотел сберечь свою кисть.

– Молодцом, Джордж. Ты сказал правду, и мне это пришлось по душе. Хочешь узнать мое имя?

– Только если вы искренне хотите его назвать.

Питбуль запрокинул голову и снова зашелся в лающем смехе. Поразительно гладкие подбородок и шея – будто его каждое утро брил первоклассный мастер. Джордж ощутил, что хватка немного ослабла, и почти решился оценить свои шансы вырваться и убежать.

– Ты мне нравишься, Джордж, и я собираюсь назваться, чтобы мы общались запросто, без фамилий. Меня зовут Донни Дженкс, родом я из Джорджии и всегда знаю, когда мне лгут. Ты не лгал – по крайней мере, на нынешнем сраном семинаре, с которого началась наша дружба. Итак, если увидишь Джейн, можешь передать, что Донни Дженкс в городе. Сделаешь?

– Я не планирую с ней встречаться, но если увижусь, то да, передам. Обещаю.

– Тогда перед уходом оставлю тебе кое-что на память – просто чтобы ты знал, насколько я серьезен.

Донни Дженкс развернул Джорджа правой рукой – и врезал по почкам кулаком левой. Джорджа пронзила боль – маленький взрыв, растекшийся в пояснице. Он повалился и чуть не вырубился, когда волной накатила тьма.

– Донни Дженкс. Д-ж-е-н-к-с, – произнес коротышка. – Скажи Джейн, что жить ей осталось недолго и скверно. Если сунешься помогать, сокращу и твое существование. Все запомнил?

Джордж кое-как кивнул. Донни повернулся и пошел прочь, похрустывая галькой и ракушками.

Рот Джорджа наполнился слюной. Он повернул голову, и его бурно вырвало. Спазмы продолжились даже после того, как желудок избавился от давнего завтрака и пива. Завелся и отъехал «додж». Джорджу хватило сил отползти и перевернуться на здоровый бок. Он пролежал так больше десяти минут, взирая на содержимое своего желудка, что разлилось по ракушкам подъездной дорожки.

Джордж вернулся в Бостон после трех часов пополудни. По пути подумал завернуть в больницу, но не остановился. Желание очутиться дома, в родном районе, пересилило надобность разбираться с почкой, которую, может быть, разорвало. Тошнота и головокружение прошли, но с каждым левым поворотом руля ему казалось, что разрыв увеличивается. Он машинально трогал бок, проверяя, не валятся ли в салон потроха.

Джордж припарковался в гараже и попытался улыбнуться охраннику Маурицио, когда тот взял ключи и спросил, как «бегает» «сааб»; затем прошел бесконечные полквартала до дома по круто забиравшей вверх улице. Он жил в крошечной перестроенной мансарде шикарного особняка. Лестница шла по тыльной стороне кирпичного здания, так что подняться можно было с булыжного тротуара – очаровательного три сезона в году, но вонявшего мочой и мусором большую часть лета.