Девушка с белым лицом - стр. 26
– Ты как? – спросил Антон.
– Ни о чем.
– Да ладно тебе!
– Не ладно.
– Может, и вернется к тебе Элли.
– Не понял.
– Ну, если меня утопят.
– В бухле?
– В озере… Костюху там утопили…
– Какого Костюху? – не понял я.
– И Джима – там же, в проруби… Зимой… А Игарика летом… Бабьим…
– Ты что курил?
– Я не курил… – закрыв глаза, мотнул головой Антон. – Мы тогда на колесах были…
– Когда тогда?
– Когда русалку делали.
– Ты бы завязывал с колесами.
– Она тогда еще не была русалкой, а как стала, так и началось…
– Пора заканчивать, – сказал я, глянув на бутылку, горлышко которой выглядывало из-под занавески, подмигивая мне пустой глазницей.
Клин выбивают клином, но костер бензином не тушат, простуду сквозняком не лечат, и нельзя одним безумием заглушить другое. Пора завязывать с выпивкой, пока черти не пришли. Они где-то рядом, скребутся в дверь, но в голову еще не залезли. Антона нужно к ним отправить, сам там пусть разбирается со своими русалками. А мне Риту нужно найти, вдруг она до сих пор в шкафу сидит. И разлагается, истекая и размокая. Брр!
Меня аж передернуло изнутри. Захотелось добавить, но в баре только водка – чистая как слеза, крепкая как дубовый гроб… Я мотнул головой, поднимаясь с пола, – определенно нужно выпить.
– Сначала она Игарика забрала, – запинаясь, проговорил Антон. – Потом за Джимом пришла… Потом Костюха… Я следующий…
– Ты четвертый, – открывая створку шкафа, сказал я. – А следующая – третья…
Я взял бутылку за горлышко, приложил к ней ладонь, пожал плечами. Сейчас не важно, холодная водка или теплая, лишь бы градус по крови разносила да тревоги вымывала, как песок из «ливневки» – под напором дождевой воды.
– Там у нас… – Антон вяло щелкнул пальцами, не зная, в какую сторону показать. – Ситуация не очень хорошая… А может, оно так и нужно.
– Что нужно?
Я вынул из шкафа чистую рюмку, зачем-то дунул в нее.
– Все нужно… Я перед тобой, Макс, в таком долгу…
Я кивнул, соглашаясь. Долг у Антона передо мной большой, рюмки будет мало. Я взял граненые стаканы, налил ему, потом себе.
– Я-то, конечно, выкручусь… – думая о чем-то своем, пробормотал он. – А если нет, так тому и быть…
– Пей давай… – Я подал ему стакан. – Поверь, это лучше колес.
Антон широко кивнул, взял стакан и залпом выпил.
– Мы не на поминках, – напомнил я.
Антон долго молчал, думал, наконец, выдал:
– Я тебя к себе на поминки не позову.
– Ай да молодца! – фыркнул я.
– Я серьезно… Если вдруг, ты не приходи. Пусть Элли без тебя там…
– Я тебе больше не наливаю.
– А на посошок?
– На посошок налью.
Я подал Антону стакан, чокнулся с ним, он выпил, а выдыхая, проводил хлынувшую в желудок водку движением руки от шеи к животу, отрыгнул и уронил голову на грудь. Но мне уже было все равно, уедет он или останется. Сейчас допьем и спать. Это же так здорово – погрузиться в тихое спасительное забытье и не думать о Рите, как о трупе, который уже, возможно, разлагается в платяном шкафу.