Девушка по имени Августа - стр. 33
Дегтярского в клинике не оказалось.
– Анатолий Викторович еще не приехал, – налегая на «о», сказал высокий кадыкастый охранник. – Он по понедельникам часто задерживается.
– Насколько? – для порядка спросил Александр и получил стандартный ответ.
– Когда как. Над ним начальства нету.
«Уж лучше бы было», – раздосадованно подумал Александр.
Торчать в клинике не хотелось, тем более что никто и не приглашал пройти, присесть и подождать. Напротив – взгляд охранника был вежливо-вопросительным. «Вам все ясно? Гуд бай, арриведерчи, оревуар, до свидания!» – без труда читалось в этом ясном спокойном взгляде. Так смотрят люди, которые знают высшую правду и живут по ней.
– Загляну завтра, – пообещал Александр, хотя на самом деле намеревался зайти сегодня, ближе к вечеру.
Соврал он намеренно. Вдруг Дегтярский узнает его по описанию и начнет играть в прятки. Фактор внезапности – великое дело.
«Чуден Питер при ясной погоде», – твердил Александр, идя по Невскому куда глаза глядят. Глаза глядели вперед, потом им захотелось поглядеть вправо, затем влево, затем еще раз влево… Спустя два часа Александр вышел к Московскому вокзалу. «Совсем как Веничка», – улыбаясь, подумал он, вспомнив героя и автора книги «Москва – Петушки», которого ноги неизменно приводили к Курскому вокзалу. Интересная книга «Москва – Петушки» и неоднозначная. Сейчас модно лепить ярлык неоднозначности на что попало, считается комплиментом. А «Москва – Петушки» по-настоящему неоднозначная книга, глубокая, книга, у которой подтекст больше самого текста. С одной стороны, вроде бы как пустопорожний треп (некоторые даже скажут не «треп», а «бред»), а с другой – пронзительность и глубина. Как мы живем? Для кого мы живем? Зачем мы живем? И что представляет собой на самом деле наша жизнь? Александр сравнивал такие книги с кочаном капусты – долго приходится снимать лист за листом, пока не доберешься до кочерыжки, то есть – до сути. Банальное, конечно, сравнение, но лучшего и не подобрать. И с каждым снятым листом меняется отношение к книге. Для кого-то «Москва – Петушки» – это, прежде всего, рецепт коктейля «Слеза комсомолки», для кого-то – абсурд «революции» в Елисейкове, а для кого-то – последняя фраза: «И с тех пор я не приходил в сознание, и никогда не приду».
«Что-то я тоже никак не приду в сознание», – подумал Александр, имея в виду под «сознанием» четкое и ясное понимание ситуации. Вот она – оборотная сторона всех этих «заставаний» врасплох. Получилось такое своеобразное ментальное айкидо, когда твой прием, твоя сила, обращаются против тебя