Девушка, которая хотела написать книгу о войне - стр. 25

Одежда была сложена грудой на кухонном диване.

– Простите, – девушка схватила выгружающего покупки шофёра за рукав. – Я совсем забыла, мне надо ещё и в прачечную. Отвезёте?

– Конечно, майне даме. Если позволите подсказать, бельё надо запаковать в пакет, хотя бы вот этот, из магазина, и составить список, что вы сдаёте точно.

От прачечной Лиза отпустила шофёра, несмотря на его настойчивые предложения довезти её до дома. Потоптавшись немного возле машины, он всё же уехал.

Фон Мореншильд довольно долго слонялась по улицам, отыскивая путь и раздумывая, как часто могла бы завтракать или ужинать в местных ресторанах в кредит, чтобы это не выглядело подозрительно. Со вздохом признала, что чаще двух раз в неделю, пожалуй, не очень хороший план.

На крыльце её дома сидел и строгал ножом ветку долговязый тип лет тридцати пяти, с коротко стриженными седеющими волосами, и насвистывал незнакомую Лизе мелодию. Увидев хозяйку, он вскочил, принялся прятать нож и заискивающе заулыбался.

– Здро-о-овствуйте, – с уже привычным оканьем приветствовал незнакомец Лизу.

– Доброго дня.

Что за странный город, всем-то есть до тебя дело! Это хорошо, что местное дворянство ещё не принялось визиты наносить, встречать гостей без горничной фон Мореншильд была не готова. Впрочем, возможно, княжеская семья составляет всё местное дворянство, тогда можно считать, что обязательные визиты они друг другу уже нанесли – он ей под камушек, где она пряталась от дождя, она ему в хижину, где он её встретил, признаться, куда гостеприимнее: с кофе и наливкой.

– Простите, я – Ингор Беккер, корреспондент «Вестей Рабенмюле». Я без предупреждения, но у меня нет вашего номера телефона…

Лиза покраснела.

– Извините, комментариев о вчерашнем происшествии я давать не намерена.

– Да, конечно, не беспокойтесь, я бы и не посмел… Госпожа Дре, то есть фон…

– Просто Дре, не надо по фамилии мужа.

– Да, время близится к обеденному… Позвольте пригласить вас на обед, конечно, если у вас нет других планов…

Девушка была шокирована:

– На обед? С вами?

– Да, я хотел бы взять у вас интервью, нечасто у нас в Рабенмюле… Вы же понимаете. Обед за счёт редакции, я бы не дерзнул…

Фон Мореншильд милостиво кивнула, надеясь, что до Беккера не доносится бурная реакция её живота на слово «обед».

***

Крабат сам не помнил, почему, встретив Ханенфедера, согласился на обращение. Он был ничем не болен – да он всю жизнь был здоров и силён, как бык. Не в отчаянии. Не голодал. Женщины им интересовались… Пожалуй, от тоски согласился. Тоска была беспросветная, что бы ни делал наёмный солдат Танас Крабат – резал чужие глотки или прогуливал кровавые солдатские деньги в кабаке. Забирался с потной, разгорячённой хорошим пивом бабой в укромный уголок или просыпался под запах пороховой гари и давно немытых мужских тел. Тоска. Трижды тридцать раз тоска.