Девушка, которая читала в метро - стр. 16

Заглавие. Да. Заглавие важно. Кто же станет читать в ванне “Зуд” Лоретт Нобекур, книгу, которую ее кожа не забыла до сих пор, стоило взять ее в руку, и невидимые мурашки начинали ползти из-под левой лопатки к плечу – и готово, она уже чесалась, даже скреблась, нет, это никуда не годится. Тем не менее, начав читать роман, она не могла от него оторваться, вот именно, так вода в ванне остынет, надо что-то нежное, успокаивающее, обволакивающее. И загадочное. Новеллы? Мопассан, “Орля”, незавершенный дневник безумца, покончившего с собой? Жюльетта представила себе, как читательница, погрузившись в пену по плечи, поднимает голову, беспокойно вглядывается в темный коридор через приоткрытую дверь… Из темноты хлынут привидения, годами вытесняемые детские страхи с целой вереницей тревог… Девушка в панике вскочит в ванне, перешагнет бортик, поскользнется на мыле, как леди Кора Кроули из “Аббатства Даунтон”, и, того гляди, упадет, разобьет себе голову…

Нет.

Она с сожалением отложила сборник новелл, первый том “В поисках утраченного времени” Пруста, несколько детективов с чересчур потрепанными обложками, эссе о выгорании на работе, биографию Сталина (на кой она это купила?), французско-испанский разговорник, два толстых русских романа, набранных десятым кеглем через один интервал (нечитабельно), и вздохнула. Нелегкий выбор.

Придется выворачивать весь ящик. Наверняка что-то найдется. Нужна безобидная книжка, неспособная привести ни к каким неприятностям.

Разве что…

Жюльетта тыльной стороной руки сбросила книги со стола, и они упали вперемешку в темное нутро, которое, нельзя не признать, сильно походило на могилу. Задвинула ящик. Печаль. Она ее чувствовала, но не хотела сейчас давать волю этому смутному, неприятному чувству.

На нее возложена миссия.

Она встала, обошла стол и открыла шкаф.

Сумка по-прежнему стояла там. Почему ей на миг показалось, что она может исчезнуть?

Она наклонилась, приподняла ее и инстинктивно прижала к себе.

Угол какой-то книжки попытался вонзиться ей в ребра.

Вот эта и будет, подумала она с неведомой доселе уверенностью.

Первая, первая моя книга в роли передатчика, думала Жюльетта, нащупывая сквозь плотную ткань сумки выбранный том, – но кто кого выбрал? Она уже нарушала правила: не знала даже названия книги, не знала, чья рука возьмет ее и перевернет, например, посмотреть, что написано на задней стороне обложки; она не выслеживала свою цель, не изучала ее, не продумывала момент встречи, не соотносила тщательно, как велел Солиман, книгу с ее читателем или читательницей.