Девственница для чудовища - стр. 11

– Слушайте, расскажите мне о себе. Как вас зовут?

– Можешь обращаться ко мне на ты.

– Окей, – тяну я. – Так как тебя зовут?

– Неважно.

На этом разговор на личную тему заканчивается, не успев начаться. Незнакомец своим строгим голосом даёт мне понять, чтобы я не совала нос в чужую жизнь. Ну что ж, поговорим тогда о сделке. Раз между нами должен быть всего лишь секс, деньги, колье… и ничего личного.

– Вы правда заплатите мне за право стать моим первым мужчиной?

– Да, мы же уже всё обсудили.

– А сколько заплатите? – по телу поднимаются волны дрожи. Я впиваюсь ногтями в мягкую сидушку, почти рву ткань до дыр, нервничая.

– Много. Столько, сколько скажешь.

– Хм, я ведь могу использовать эти слова против вас! Ха! Как скажу, что хочу всё ваше состояние, что будете делать? – я почти над ним насмехаюсь.

– Хватит болтать, – настроение мужчины меняется за секунду. В хриплом тоне всё больше и больше стали. – Я хочу взять тебя. Иди сюда! Я теряю терпение!

Он сам идёт напролом, противореча своим словам. Подхватывает меня на руки, ставит на ноги, по идее, лицом к себе. В комнате становится слишком душно. Горячий пар наполняет собой пространство, капли пота выступают на лбу, повязка на глазах мокреет. Наверно, мне становится больше душно от напряжения, чем от жары. В воздухе витает аромат лаванды и ещё неизвестной мне смеси душистых масел.

– Я слишком сильно возбуждён, – шепчет мне в висок хозяин дома. – У меня давно не было женщин. Тем более, девочки. Девственницы. Тугого, молодого цветка. Я люблю, когда тесно и узко… Я люблю быть первым. Всегда и везде.

Слова мужчины звучат как-то сексуально и одновременно пугающе.

Неожиданно, он хватает меня за руку, приказывая:

– Раздень меня полностью.

Я дёргаюсь, облизывая сухие губы. Почему каждое его прикосновение отзывается на коже острым электрическим импульсом?

– П-помоги мне немного, – прошу я незнакомца.

Пока вода журчит и ванна набирается, я пытаюсь тянуть время до важного момента. Он берёт мои руки, кладет на свою грудь. Перебирая пальчиками, я нащупываю пуговки шёлковой на ощупь рубашки. Дыхание мужчины бурное, частое. Оно вырывается из легких с тихим свистом и обжигает мои пальцы, пока я несмело расстёгиваю пуговицы на одежде.

– Какого она цвет? Рубашка? Или что на тебе сейчас? – тяну я время, пытаясь надышаться перед смертью.

– Чёрная.

Я распахиваю края рубашки, тяну вниз, освобождая мужское тело от одежды.

– Можно? Потрогать? Пощупать? Хочу исследовать тебя на ощупь, чтобы хотя бы примерно понять, как ты выглядишь.

Он глумливо хмыкает, сам шмякает мои руки на свою грудь. Уже обнажённую. Ай! Она обжигает. Такая твёрдая, мощная. Смущаясь и краснея, я осторожно прощупываю подушечками пальцем грудь мужчины, двигаюсь к ключицам, потом плечи… Они широкие, бугристые. Размашистые, как рельефы на поджаром теле быка.