Девственница - стр. 5
– Мне привет не скажешь? – спрашивает хрипловато.
– Поставь меня, – отвечаю холодно.
Подчиняется. Ставит на ноги. Он успел вынести меня из палаты, мы стоим в пустом коридоре друг напротив друга. В венах бьется пульс, волнение зашкаливает. Делаю шаг к двери, чтобы вернуться в палату, но мужская рука в дорогом пиджаке, с золотым Брайтлингом на запястье, преграждает мне путь.
– Значит, ты вернулась? – холодно спрашивает Тагир.
– Почему тебе это интересно?
– На похоронах отца я тебя не видел.
– Меня там не было. Странно, что ты был, – вырывается фраза, и тут же понимаю, что зря я это сказала. Ворошить прошлое – смертельно опасно.
– А ты совсем не изменилась, – задумчиво произносит Валиев, продолжая пристально меня разглядывать. – Помню, какой надменной сучкой ты была, детка. Думал, что возраст сотрет эту извращенную избалованность. Глеб, конечно, сильно покалечил вашу с Павлом психику. Кстати, твой брат тоже вернулся?
– Почему тебя это интересует? – спрашиваю с горечью.
– Спросил из любопытства. Сбежали вы вдвоем. Не разлей вода были…
Молчу… Прежде всего, потому что ответить мучительно больно. Брата нет в живых… Наш побег… мы решились на него прежде всего ради Павла. Ему от отца доставалось куда сильнее. Меня, можно сказать, отец лелеял и баловал, как принцессу. Единственный раз, когда гнев его был страшен и мне сильно досталось – от пощечины до месячного домашнего ареста, был связан как раз-таки с Валиевым… Но я запрещаю себе вспоминать то безумие, что было между нами…
– Ты, оказывается, та еще шлюха, сбежала в пятнадцать… Родила, получается, в шестнадцать? – жестокие слова Тагира бьют наотмашь.
Я настолько ошеломлена его грубой прямотой, его взглядом, раздевающим донага… Хочется прикрыться, спрятаться от его осмотра. Почему мы должны были встретиться вот так, когда я лохматая, потная, голодная – боюсь, что желудок громко заурчит, что тоже добавит неловкости. Если уж мне суждено было предстать перед Валиевым, я бы предпочла идеальный наряд, прическу… Максимально закрытые… Потому что только этот мужчина умеет смущать меня как никто.
Не выходит придумать язвительный ответ на его грубость, наш разговор к моему облегчению прерывает появившаяся Вероника.
– Ну как там наша пациентка, – голос Астафьевой звучит недовольно, словно ее уже начинает раздражать наше присутствие, то что отвлекаем ее своими проблемами. Мне становится не по себе. Бросаю на нее взгляд и тут до меня доходит. Веронике не нравится то, что я наедине с Тагиром! Она ревнует! Получается, эти двое вместе? Валиев «подобрал» объедки моего отца?