Девонширский Дьявол - стр. 25
– Не совсем понимаю, доктор, – проворчал Гилмор. – Поясните.
– Накладывать шов на поврежденный сосуд – это огромный прорыв в медицине! И наш безумец, который так жестоко истязал бедняжку Элеонор, проделал две такие операции на ней! Представляете? Две!
– Хотите сказать, он экспериментирует? – детектив недоверчиво прищурился.
– Не исключаю такой версии. Для чего тогда зашивать вену дважды?
– Продлить мучения жертвы. Насладиться зрелищем. Или кровью, которую этот безумец выкачивал из нее.
– И эту версию исключать нельзя, – согласился Аттвуд. – Однако то, что он зашивает сосуд, продлевая жизнь своей жертве, уже свидетельствует и о глубоких познаниях в медицине в целом, и об эксперименте русского доктора Экка в частности. Ведь поймите – это может стать великим открытием! Вдруг наш убийца амбициозен и тщеславен? Жаждет войти в историю? Войти в касту хирургов-первооткрывателей?
– Слишком много вопросов возникает в таком случае, – с сомнением в голосе произнес Гален. – Почему здесь, в этом месте? Почему эксперимент сразу на людях и так жестоко, когда можно на животных? К чему тогда кровопускание и уродование тела? Что он делает с кровью? К чему весь этот бред со следами дьявола? Кто именно в этих местах может обладать такими глубокими знаниями медицины, как вы и доктор графства?
– Некоторые ответы могут быть в качестве предположений. А в остальном – не знаю, мой друг. Но чем скорее мы найдем их, тем быстрее поймаем безумца…
Джиневра Милтон была в ярости. Она не находила себе места от мысли, что Алисдэйр Эддингтон совершенно не обращает на нее внимания. Подлец! Негодяй! Но… такой милый и желанный! Злость часто и неожиданно для нее самой сменялась нежностью при появлении образа любимого в ее голове. Она представляла себе, как он обнимает ее и чувственно целует в губы. В такие мгновения сладострастная слабость разливалась по всему телу. Ну почему, почему он так жесток и равнодушен? Наступала обида, тут же превращаясь в гнев, от которого лицо покрывалось румянцем. Кулачки Джиневры сильно сжимались, а дыхание учащалось. И так происходило довольно часто, стоило девушке оказаться в собственной комнате наедине со своими фантазиями. С момента приезда виконта из Лондона в «Эддингтон Холл» такие мысли становились все сильнее и навязчивее. От них было очень тяжело избавиться, и практически невозможно контролировать, чтобы они не появлялись вовсе. Она безумно любила Алисдэйра и мечтала только о нем. О той минуте, когда он наконец-то обратит свой взор на нее, а в глазах будет светиться любовь к ней.