Девочки - стр. 31

– Давай стащу, – сказала я неестественно бодрым голосом. – Бумагу. Это легко. Я у него все время ворую.

Не знаю, поверила ли она мне. Вранье, наверное, так и просвечивало. Но, может, это ее и подкупило. Как отчаянно я к ней лезла. Или хотела посмотреть, чем все закончится. Как богатая девочка поиграет в песочнице для преступников.

– Ты серьезно? – спросила она.

Я пожала плечами, сердце так и колотилось. Может, она меня и пожалела, но этого я не заметила.

Мое необъяснимое возвращение заставило мужчину за прилавком насторожиться:

– Опять пришла?

Даже если бы я и вправду хотела что-то украсть, у меня бы ничего не вышло. Я таскалась по рядам, пытаясь стереть с лица предательский блеск, но мужчина ни разу не отвернулся. Так и пялился, пока я наконец не схватила рулон туалетной бумаги и не притащила его на кассу, стыдясь того, как быстро привычка взяла свое. Конечно, я не собиралась ничего красть. Какое там.

Пробивая бумагу, он прослезился.

– Такая милая девочка, а водишься с этими девками, – сказал он. – Они все там отбросы. Мужик еще, с черной собакой. – Вид у него был оскорбленный. – Таких к себе не пущу.

Сквозь рябоватое стекло я видела, как девочка бродит по парковке. Прикрывает рукой глаза. Какая нежданная, внезапная удача: она ждет меня. Я заплатила, и мужчина внимательно поглядел на меня.

– Ты еще ребенок, – сказал он. – Шла бы ты домой.

После этого я перестала его жалеть.

– Пакет не нужен, – ответила я и затолкала бумагу в сумку.

Я молчала, пока он отсчитывал мне сдачу, облизывая губы, точно хотел согнать дурной привкус.

Увидев меня, девочка встрепенулась:

– Достала?

Я кивнула, и она потащила меня за угол, легонько подталкивая. Я уже почти верила, что на самом деле украла бумагу, вены горели от адреналина, когда я раскрыла сумку.

– Ха, – сказала она, заглянув туда. – Так ему и надо. Придурок. Сложно было?

– Ничего сложного, – ответила я. – Да и он вообще не смотрит.

Меня взбудоражил наш сговор, наше сообщничество. Несколько пуговиц на ее платье были расстегнуты, виднелся треугольничек голого живота. До чего же ощутимо от нее исходила какая-то вальяжная сексуальность, как будто ее одежда была наброшена прямо на остывающее от пота тело.

– Я Сюзанна, – сказала она. – Кстати.

– Эви.

Я протянула руку. Сюзанна рассмеялась, и я сразу поняла, что пожимать руки не стоило, что это пустой знак из мира нормальных людей. Я покраснела.

Без привычных жестов и условностей было непонятно, как себя вести. Я не знала, чем их можно заменить. Мы молчали, и я заторопилась со словами.

– По-моему, я тебя недавно видела, – сказала я. – Возле “Хай-Хо”.