Девочка с медвежьим сердцем - стр. 21
– Что на тебя нашло? – Рядом оказалась хозяйка, она обняла Мейкпис сильной рукой, пытаясь удержать.
– О чем ты?
– Медведь! – рявкнула Мейкпис. – Медведь.
Мистрис Белл озадаченно воззрилась на актеров:
– О господи! Значит, ваш танцующий медведь сдох?
– Да, и теперь я не знаю, как заработать на хлеб, – отрезал коротышка. – Это место проклято! Ничего, кроме несчастий! Невидимые дьяволы, спятившие девчонки…
Высокий плюнул кровью в ладонь.
– Эта маленькая шлюшка выбила мне зуб! – воскликнул он, не веря глазам, и окинул Мейкпис убийственным взглядом.
– Вы даже не дождались, пока он умрет, прежде чем вырвать из губы кольцо! – продолжала орать Мейкпис. В голове звенело. В любую секунду мужчины могли наброситься на нее, но ей было все равно. – Неудивительно, что он вернулся! Неудивительно, что разъярен и буйствует! Надеюсь, вы не сможете сбежать! Надеюсь, он вас прикончит!
Теперь уже вопили мужчины, да и хозяйка пыталась всех успокоить, не щадя голоса. Но Мейкпис ничего не слышала за зелено-черным гудением гнева в мозгу. Она с силой дернула табурет, но коротышка потянул его на себя. Мейкпис не стала сопротивляться, наоборот, приподняла табурет и ослабила хватку, так что коротышка получил удар по носу и, взвизгнув от ярости, выпустил табурет и метнулся к прислоненному к его узлу дубовому посоху. Хозяйка бросилась наутек, призывая на помощь, а Мейкпис очутилась лицом к лицу с двумя разозленными окровавленными мужчинами.
Однако их гнев был ничем в сравнении с яростью медведя, вырвавшегося из болот.
Мейкпис первая увидела его. Медведь был дымчато-темной складкой на теле мира, четырехлапой и горбатой, и казался больше, чем на самом деле. Он с пугающей скоростью галопировал по направлению к дерущимся. Его глазки и разверстая пасть казались полупрозрачными дырами.
Столкнувшись с Мейкпис, он сбил ее с ног. Оглушенная ударом, она лежала на земле. Тьма, бывшая медведем, нависла над ней. И все же девочка не сразу поняла, что смотрит в его огромную черную спину. Он стоял между ней и врагами. Словно защищал детеныша.
Сквозь сумрачный силуэт медведя она по-прежнему видела обоих врагов. Они дружно шагнули вперед. Один поднял посох, чтобы ударить Мейкпис. Медведя они не замечали! И не поняли, почему удар не достиг цели: огромная призрачная лапа одним взмахом отбила палку.
Одна только Мейкпис могла видеть медведя. Одна только Мейкпис могла наблюдать, как ярость сжигала зверя, как он с каждым движением растрачивал себя. И когда он ревел безмолвным ревом, призрачные клочья разлетались, словно брызги крови. Бока, казалось, исходили паром. Он исчезал, испарялся и даже не знал об этом.