Девочка на остановке - стр. 3
Филипп присел напротив неё:
– Тебе тепло?
– Да, – она улыбнулась, поправляя плед на своих плечах.
– Ещё кушать хочешь?
– Я сыта.
– А что ты хочешь?
– Узнать, почему вы сделали мне чай.
Филипп с недоумением посмотрел на девочку:
– Ты не любишь чай?
– Напротив, я люблю чай больше, чем кофе. Как вы узнали?
– Я не знал, – пожал плечами Филипп, – я сам предпочитаю чай.
Алиса опустошила чашку в несколько глотков и вытерла губы тыльной стороной ладони.
– Спасибо, – улыбнулась она.
Филипп кивнул.
В кухню зашла Марина Анатольевна и с улыбкой присела около сына, обратившись к Алисе:
– Детка, тебе ещё подлить чаю?
– А можно? – загорелись глаза девочки.
Марина Анатольевна забрала её чашку и наполнила чаем.
– Большое спасибо! – обрадовалась Алиса, на этот раз попивая чай маленькими глотками и медленно, наслаждаясь вкусом и ароматом.
– Дорогой, иди поговори с Верочкой, – обратилась к Филиппу Марина Анатольевна, приглаживая локоны Алисы.
– Мам, сегодня нам не о чем с ней говорить.
– Она уже не злится…
– Так она ещё и злилась, оказывается?! Меня это не интересует, – пожал плечами Филипп, рассматривая Алису.
– Прошу тебя! Избавься от своей гордости, – фыркнула Марина Анатольевна.
– Я давно избавился. Зато твоя любимая Верочка с ней на «ты».
Алиса наблюдала за Филиппом во время его разговора с Мариной Анатольевной.
– Пожалуйста… – улыбнулась Марина Анатольевна и погладила сына по плечу.
Филипп услужливо ушёл с кухни.
IV
Филипп без стука зашёл в спальню, где его ждала Вера, погрузившись в чтение книги под ночником.
Как только Филипп зашёл, она отложила книгу в сторону и, посмотрев ему в глаза, тихо произнесла:
– Я погорячилась.
– Ты никогда и не остывала.
– Давай не будем ругаться.
– Как угодно, милая.
– Филь, ну ведь не прав ты, – она поставила ударение на слово «ты», этим подчёркивая полную виновность мужа и свою абсолютную невиновность.
– Ах, вот так? Ну, как скажешь. Только вот что: объясни, в чём я именно не прав.
– Нельзя же вот так просто взять и привести незнакомого ребёнка домой. – Вера начинала злиться. Её лицо становилось багровым, а губы сжимались в узкую полоску. Даже когда она говорила, они едва приоткрывались. Её прямые короткие волосы застыли, как будто на ней был парик. Она вздрагивала, а причёска не меняла форму.
– А знакомого можно?
– Ты издеваешься? – Вера повысила голос. Она вцепилась в книгу так, что побелели костяшки пальцев.
– Нет, издеваешься тут ты, – Филипп не стал её дальше слушать, показав жестом, что с него достаточно, и покинул комнату.
Вера запустила книгой в дверь. Страницы разлетелись по комнате.