Девочка, которая знает, брать ли сегодня зонтик - стр. 1

Ноябрь выдался в этом году удивительно теплым, лишь вечером дыхание близкой зимы давало о себе знать быстро остывающим дневным воздухом, летящим из ртов прохожих облачками белого пара. На Каштановой аллее было пустынно, и только свет в окнах напоминал, что здесь живут люди. Сумерки еще в шестом часу опустились непрозрачным покрывалом на небольшой пригород Оттавы, заставив загореться в мгновение огни сотен фонарей.

Внезапно и почти одновременно два человека появились из овального молочно-белого пятна размером с дверь, возникшего вдруг перед двухэтажным коттеджем с табличкой номер 12. Еще мгновение назад здесь никого не было и, вот неожиданность, у двери стоят две фигуры в черных классических мужских костюмах свободного кроя.

Соседка из дома напротив, Лиззи Конелли, пенсионерка лет шестидесяти и дочь итальянского эмигранта, в этот момент замешивала тесто для пирога на столе перед окном. Одновременно с этим она смотрела сериал по телевизор и на улицу. Кинув взгляд в сторону дома номер 12, Лиззи вначале не придала появлению незнакомцев никакого значения, она решила, что они, наоборот, уходят. Но нет, те на ее глазах без стука вошли в дверь. Наверно, что-то забыли, решила соседка и продолжила мять тесто к вечернему пирогу.

Два человека вошли в дом, дверь которого была приоткрыта. Это были мужчина средних лет с небольшой сединой в волосах и женщина несколько старше его, оба в брючных костюмах, но Гарри носил военные ботинки, а Карина глянцевые оксфорды, Возраст женщины сразу бросался в глаза, стоило взглянуть на ее лицо, покрытое сетью мимических морщин. Несмотря на него, она по-молодежному легко перепрыгнула через тела, лежащие в прихожей, и в два прыжка поднялась на половину лестницы, ведущей на второй этаж. Мужчина тем временем бегло осмотрел мертвецов: оба были одеты в одежду военного образца: тактическую униформу серого цвета и черные ботинки с высоким верхом на шнуровке. Причина смерти – перелом шейных позвонков – угадывался по неестественному положению головы. Никаких опознавательных знаков не было, но гадать не приходилось. Ренегаты. Отщепенцы, считающие, что лучше других знают, как должны жить новусы.

Гарри Тимокс и Карина Архипова, два агента Корпуса защиты Ордена новусов, прибыли в дом Саманты Хаттер по адресу Каштановая аллея номер 12 по прямому указанию своего руководителя Михаэля Штольца. Но оба знали, что настоящий приказ отдала мать Саманты, заместитель председателя Ордена. Датчик, установленный в плече Саманты много лет назад, когда она еще проходила службу в Ордене, сегодня прекратил передавать сигнал. Это могло означать только одно – Саманта в беде. Но Штольц решил по-своему и вместо спецназа отправил на Каштановую аллею свой маленький отдел оперативных расследований во главе с агентом Архиповой.

– Гарри, ты проверь первый этаж, я – второй, – приказала по праву старшей по званию женщина.

Агент подал знак согласия и осторожно в полной темноте прошел в зал, где обнаружил еще двух погибших от неизвестной руки. Хотя почему от неизвестной, Гарри прекрасно догадывался, кто мог так свернуть шеи ренегатам. Когда-то он сам наблюдал, как Саманта Хаттер легко и просто укладывала в Академии на маты несколько противников кряду. Тогда никто не пострадал, если не считать самолюбия некоторых студентов. Ведь ей не приходилось защищать свою дочь. Саманта по праву входила в элиту агентов Корпуса, пока не решила его покинуть.

К залу примыкала открытая кухня. На ней было прибрано, в холодильнике обычный набор продуктов на неделю, на плите сковородка с овощами. Гарри тронул кругляшок индукционной поверхности – он был почти холодный, но чувствительный палец Гарри не обмануть – еще недавно здесь разогревали еду. Около часа назад.

И больше ничего. Ни следов крови, ни какой-то серьезной борьбы. Словно все эти люди на полу вдруг внезапно споткнулись, а их головы вывернуло при этом почти на сто восемьдесят градусов. Необычно для стандартного человека, для сапиенса. Но ничего удивительного для новуса, который выныривал из пространства перед тобой, проводил прием и тут же исчезал, чтобы возникнуть вновь в другом месте.