Девочка киллера - стр. 21
В голову лезут всякие картинки. Как он прижимает Фокси к стене, прямо как меня в лифте. Как коленом разводит ноги в стороны. Как зажимает сосок, прокручивая его в пальцах.
Глаза сами закрываются, и я уже представляю горячую сцену в лифте, когда Гордей касался меня. Как жар распространялся по телу вместе с возбуждением.
Мое дыхание становится прерывистым и частым. Из квартиры слышатся возбуждающие стоны Фокси. Фантазия начинает играть новыми красками.
Вот мы уже на улице. Гордей укладывает меня на мотоцикл и сам нависает сверху. Скользит по бедру, а потом задирает платье. Я в платье. В том самом, в котором он чуть не убил меня.
Мужчина полностью оголяет нижнюю часть моего тела, рвет трусики и откидывает их в неизвестном направлении.
Потом он просто стягивает лиф платья, оставляя грудь обнаженной. Такой доступной для него. И я вся теперь доступная. Платье скомкано где-то на талии.
И я позволяю… Позволяю ему делать это с собой. Позволяю себе чувствовать себя грязной. Порочной. Очень горячей.
Мощные руки накрывают грудь. Пальцы сжимают соски. Крутят их. Так сладко… Так мучительно приятно… Горошины напрягаются и уже реагируют на порочные касания более остро. Они начинают пульсировать от настойчивых ласк.
А я выгибаюсь навстречу, сводящим с ума пальцам. Ерзаю на месте. Возбуждаюсь все сильнее.
Гордей как искуситель. Он и не думает оставлять меня в покое. Теперь в дело идет его рот. Мужчина лижет вершинки языком. Посасывает их, по очереди втягивая губами. Дразнит.
Другая его рука ложится на чувствительное местечко между моих разведенных ног.
– Тебе нравится, Карина? – спрашивает он, и мое имя из его уст сносит крышу – так возбуждающе и нежно Гордей его произносит.
Я падаю в кресло. Дрожащими руками расстегиваю пуговицу на джинсах. Тяну вниз молнию. Запускаю руку в трусики.
О, Боже! Я никогда не делала ничего подобного. Ни разу. Даже желания не возникало. А сейчас, не в силах противостоять разбушевавшейся фантазии, мои пальчики порхают в трусиках, где уже стало неприлично влажно.
Мне хочется кончить. Очень. Напряжение внизу живота сложно терпеть. Складочки жаждут неприличных касаний, и мне за это очень стыдно.
Становится жарко. Несмотря на открытое окно, кажется, что я нахожусь в адском пекле. Все тело горит от стыда и желания.
Пальчики усердно натирают горошинку. Я развожу ноги шире, отбрасывая всякое стеснение. Сейчас не до него. Сейчас я просто хочу кончить. Мне нужно расслабиться после тяжелого дня. Нужно, как никогда.
Дыхание получается сбивчивым. Я сильнее вжимаюсь в спинку кресла, подаваясь бедрами вперед.