Девочка из прошлого - стр. 25
Смотрю на часы. Время стремительно утекает. Ладно, с этим разберемся позже. Главное я услышал, но что делать дальше?
— Нюся будет жить у меня, — сухо констатирую я.
Думаю, Вика должна знать о моем решении, хотя, конечно, не обязан отчитываться в сложившихся обстоятельствах. Она выглядит какой-то потерянной, но неуверенно кивает, соглашаясь.
— Есть что-то, о чем я должен знать?
— У нее аллергия на кроликов и очень слабое горло… — Вижу, как она дрожит и обнимает себя руками.
Черт. Зарываюсь пальцами в волосы и несильно сжимаю. Не могу видеть ее такой. Изнутри корежит от происходящего и почему-то чувствую себя палачом. Но ведь я не виноват. Это все эмоции, а значит, я не вывожу ситуацию.
— Посмотри на меня, — тихо прошу, сам не знаю зачем.
Вика послушно поднимает голову. В ее глазах отчетливо читаются страх, отчаяние и что-то едва уловимое и до боли знакомое. Интуитивно чувствую ее эмоции, они проникают в меня и бередят так и не зажившие раны на сердце.
Меня накрывает желанием защитить. Даже убить любого, кто посмел обидеть ее. Ничего не могу с собой поделать. Откуда-то из глубины души рвутся чувства, похороненные заживо. Словно не было шести лет разлуки. Словно она не чужая женщина.
— Ванечка, помоги мне, — шепчут ее губы, а в глазах дрожат слезы. — Я ничего не делала.
Так произносить мое имя умеет только Вика. По-особенному, заставляя сердце заходиться от восторга и эйфории. Стискиваю зубы и прикрываю глаза, пропуская ее слова через себя. Все во мне откликается на ее мольбу, но я пока не готов давать обещания. Мне надо подумать на трезвую голову.
— Почему же твой Дима не помогает? — спрашиваю прямо, не отпуская ее взгляд. Да, черт возьми, мне нужна правда. Если я впишусь в эту историю, хотелось бы понимать риски.
— Нет никакого Димы, — шмыгает она и вытирает несколько капель с щек. — И не было никогда. Я обманула тебя.
— Зачем? — пораженно смотрю на нее. Вся с таким трудом выстроенная картинка рассыпается. Какого черта здесь творится?
— По-другому ты бы не отстал…
— Время вышло, — раздается звучный голос, и дверь с лязгом открывается.
Вика вздрагивает и сильнее сжимается. Как сдержаться и не разнести эту богадельню к чертовой матери?
— Пару минут еще, — прошу надзирателя, но тот качает головой.
— Не могу, и так сделал все, что мог. Лицом к стене, — обращается к Вике. Та не спорит и поднимается. Кидает на меня взгляд, полный немого отчаяния, и идет к стене.
С ужасом наблюдаю, как на ее запястьях застегивают наручники и уводят. Уводят, а я ничего не могу с этим сделать. Да это треш какой-то!