Девочка и химера - стр. 22
Ледяная тропинка привела мальчика к квадратной глыбе льда почти с него ростом. Она возвышалась в тупичке, у двух пустовавших вольеров, которые недавно купил Роджер.
– Офигеть!
Мальчик поежился – от глыбы тянуло холодом, как из распахнутого холодильника. Очень большого холодильника.
Откуда она тут взялась?
«Может, от самолета кусок льда отвалился? – предположил мальчик. – На высоте холодно, вот и обмерз. А потом снизился, воздух потеплел, вот от него кусок и отвалился». Про то, что самолеты могут обледеневать, Калеб узнал в одной из передач «Дискавери».
«Нет, не похоже. Там все-таки куски поменьше будут. А может… комета?! – мальчик вспомнил еще одну познавательную передачу. – Те вроде изо льда? Тогда ее можно продать каким-нибудь научникам. Телевизионщики набегут, наш цирк по телику покажут. Супер!»
Странно только, что не было кратера – кусище огроменный, и яма от него должна быть глубокой, если он сверзился с такой высоты.
Калеб пригляделся к очертаниям глыбы. Ему вдруг стало еще холоднее.
– Не может быть… Нет…
Мальчик провел ключами по льду. Раздался скрежет, и в узкой бороздке блеснул металл. Мальчик попятился.
– Нет… Роджер, ты опять притащил эту штуку?!!
Калеб со всех ног бросился к вагончику. Однажды… однажды он видел похожий ящик. Там такая тварь сидела! Нет уж, пусть Роджер сам разбирается…
Ледяной ветер обдал его сзади. Звонкий металлический визг, похожий на железный хохот, оглушил его. Он обернулся на бегу, и сверху обрушилась стремительная тень. Калеб успел закричать, а потом снежная лавина блестящих перьев накрыла его с головой, подхватил и увлек за собой ледяной вихрь.
Утренний бриз с моря постепенно разогнал облака. На солнце заблистало металлическое хранилище химеры. То, что от него осталось. Герметичный кейс из селенитового сплава производства фирмы «Локк энд Компани» (толщина стенок – пять сантиметров, полная гарантия безопасности при перевозке биоактивных субстанций первой категории опасности!) был разворочен сильнейшим ударом. Пластины селенита развалились, словно цветочные лепестки, покрытые нежной вуалью ледяных игл.
…Дженни проснулась в прекрасном настроении. Воскресенье, можно поваляться в кровати дольше на целый час. А уже потом отправляться на репетицию. Ох, опять этот номер, бесконечные фляки[4], сальто вперед и назад! Подустала она от этого номера, если честно. Вот везет же обычным школьникам – ходят в школу, делают уроки, гоняют на великах, роликах и скейтах по улицам и знать не знают обо всех цирковых мучениях. Вот скука! «Нет уж, – решила она, немного поразмыслив. – Я свой цирк ни на что не променяю».