Девочка-дракон с шоколадным сердцем - стр. 23
Мужчина рядом с ней откашлялся. Тёмная кожа поверх его модного шейного узла покраснела.
– Не могли бы вы посторониться…
Я посмотрела на них с осуждением, прищурив глаза:
– Это здание сделано не из шоколада!
– Ээ-э… – Мужчина взглянул на женщину и вскинул тонкие полоски шерсти над глазами. – Нет, – сказал он. Он сказал это так, словно не был уверен.
– Точно нет, – заверила его я и скрестила руки. – И где мне найти в этом городе настоящий шоколадный дом?
Глаза женщины округлились так же встревоженно, как глаза Фридриха утром того же дня.
– Это и есть настоящий шоколадный дом, дитя, – сказала она. – Самый лучший и знаменитый в Драхенбурге. Я думала, об этом знают все, даже деревенские!
– Ну-у… – Плечи мужчины поднялись и опустились. – Не знаю, соглашусь ли я, что этот дом лучший, графиня. «Шоколадная чаша» – самый старинный и уважаемый из трёх шоколадных домов, но «Мекельхоф» стремительно набирает популярность после того, как кронпринцесса взяла над ним шефство, и я даже слыхал…
– Чепуха! Никто из поистине уважаемых людей не отдаст предпочтение «Мекельхофу», – возразила женщина, – а уж о той маленькой дыре в стене, которая величает себя третьим шоколадным домом, и говорить нечего. – Она фыркнула. – Как бы то ни было… – Её карий взгляд скользил вверх-вниз и пристально изучал меня всю, начиная от длинной чёрной шерсти на голове, которая свободно свисала вдоль плеч, и заканчивая грязными лоскутками вокруг ног. – «Шоколадная чаша» обслуживает только высшее общество. Поэтому если ты ищешь подаяния, девочка, тебе лучше пойти в другое место.
Подаяние? Я не знала, что означает это слово, зато прекрасно поняла, что означал её взгляд.
Точно так же смотрела на меня сестра Цитрина, когда она в последний раз гостила у нас и я сообщила ей, что не вижу смысла учиться слагать стихи пятистопным ямбом. Слова были не нужны, её взгляд говорил сам за себя: ты никогда не достигнешь чего-либо, чтобы стать достойной моего внимания.
К сожалению, у меня не было огненного шара, которым вместо ответа я бы запустила в лицо этой женщине. Выражение лица Цитрины, когда я сделала это, было незабываемым.
Но и без дыма и огня я могла вытаращить глаза, как любое существо, родившееся человеком. Именно это я и не преминула сделать, да ещё и неистово ими завращала. Затем я влетела в дом перед графиней и решительно захлопнула дверь у неё перед носом.
Раздражённый вскрик долетел до меня сквозь стекло, но мне было всё равно. Когда дверь закрылась, я упала на колени, прикованная к земле силой восхитительного запаха, струившегося мне навстречу.