Девчонки и любовь - стр. 13
– Лиам? – повторяет за мной Магда. – Не знала, что ты фанатка «Оазиса»[8].
– Это не тот Лиам, – говорит Надин.
Магда переводит взгляд на меня, ожидая разъяснений. Я пожимаю плечами. Мы обе поворачиваемся к Надин.
– Так кто же тогда этот Лиам? – спрашивает Магда.
– Ну… – говорит Надин и делает короткую паузу. – Это мой парень.
– Твой парень?! – вопим мы в один голос.
Я чуть не скатываюсь со ступенек. Надин завела парня. Поверить не могу! Как это она завела парня раньше меня? И главное, раньше Магды? За Магдой вечно увиваются толпы парней – по крайней мере, так она сама утверждает, – но она ни с кем из них не встречается.
– Настоящий парень? – спрашивает Магда, шокированная, судя по всему, не меньше моего.
– Тебе же даже не нравятся мальчики, Надин, – говорю я.
– А Лиам нравится, – отвечает Надин. – К тому же он уже не мальчик. Ему семнадцать. Учится в колледже.
– Ну и где же вы познакомились? – подозрительно спрашивает Магда. – Раньше ты о нем даже не упоминала.
– Да уж, Надин, в твоих летних письмах не было ни слова о Лиаме, – говорю я.
Пока я тухла в уэльском доме, со скуки пачками строчила письма Магде и Надин. Магда редко удосуживается нормально отвечать. Обычно она отделывается открытками, подписанными «Люблю. Целую. Магда». Это, конечно, очень мило с ее стороны, но не очень-то информативно.
Надин в этом смысле куда более ответственна. Она шлет ответы на нескольких страницах, исписанных аккуратным почерком, и всегда кладет в конверт горстку звездочек с полумесяцами. Но, помнится, писала она только о том, что полюбила какую-то там новую рок-группу, и о том, что учится читать карты Таро. А еще без конца жаловалась на своих родичей. Отец вечно на нее наседает и заставляет лучше учиться, хотя она и ходит в отличниках. Он хочет, чтобы Надин была лучшей по всем предметам, но это невозможно, потому что лучшая у нас Эмна, у которой коэффициент интеллекта зашкаливает как у супергения, и тягаться с ней никому не под силу, как ни старайся. А матери не нравится ее стиль одежды, макияж и прическа, и она пристает к Надин с уговорами принарядиться и ходить, сверкая ослепительной улыбкой американской чирлидерши[9]. А уж Наташа – так это просто чудовище в гольфиках, которое притворяется ангелом в присутствии мамы с папой и мигом превращается в исчадие ада, как только за ней остается присматривать Надин.
Обо всей этой ерунде она писала мне все лето и даже ни словечком не обмолвилась о Лиаме. Я чувствую себя глубоко оскорбленной. Мы с Надин всегда рассказывали друг дружке обо всем.
– Почему ты мне ничего не сказала? – спрашиваю я дрожащим голосом чуть не плача.