Дева в голубом - стр. 13
– Это мой ребенок. И мы все равно поженимся, как только мне будет двадцать пять.
Жан и Анна переглянулись.
– А что говорит твой отец? – осведомился Жан.
– Он согласен и пообещал выделить приданое. – Об остальном Изабель решила не говорить.
– Ступай, la Rousse, и подожди немного на улице, – спокойно вымолвил Жан. – И ты с ней, Сюзанна.
Девушки уселись на скамью подле двери. Повзрослев, они почти не встречались, хотя много лет назад, еще до того как у Изабель изменился цвет волос, Сюзанна играла с Мари, помогала ей собирать в снопы сено и пасти овец, плескалась в реке.
Какое-то время они сидели молча.
– А я волка видела в роще, – вдруг проговорила Изабель.
Сюзанна повернулась и посмотрела на нее расширившимися глазами. У нее было узкое лицо и острый, как у отца, подбородок.
– Ну и?..
– Я отогнала его палкой. – Изабель довольно улыбнулась.
– Изабель…
– Да?
– Maman недовольна, это видно, но я рада, что ты будешь жить с нами. Я никогда не верила тому, что о тебе говорят, про твои волосы и будто бы ты… – Сюзанна остановилась, а Изабель промолчала. – И тебе будет здесь хорошо. Наш дом оберегает…
Она снова не договорила, посмотрела на дверь и опустила голову. Изабель не отрывала глаз от погружающихся в темноту отдаленных волнистых холмов.
Вот так и всегда будет, подумалось ей. В этом доме молчат.
Дверь отворилась, и на пороге появились Жан и Этьен со светильником и топором.
– Мы берем тебя к себе, la Rousse, – сказал Жан. – Я поговорю с твоим отцом.
Он протянул Этьену кусок хлеба.
– Возьмитесь за руки.
Этьен разломил хлеб надвое и отдал меньший кусок Изабель. Она отправила его в рот и протянула ему руку. Пальцы его были холодны. Кусок хлеба застрял у нее в горле, будто невысказанное слово.
Маленький Жан родился в луже крови и был бесстрашным ребенком.
Жакоб родился слабеньким. Это был тихий младенец, даже когда Анна шлепнула его по попке, чтобы вызвать дыхание, он не издал ни звука.
Прошло много лет, и Изабель снова, лежа на спине, покачивалась на речной волне. Рождение двух детей оставило следы на ее теле, а теперь в животе, возвышавшемся над поверхностью воды, шевелился еще один. Он сучил ножками. Изабель прикрыла холмик ладонями.
– О Дева Святая, – взмолилась Изабель, – пусть это будет девочка. И тогда я назову ее Твоим именем и именем моей сестры. Мари. И никто мне не помешает сделать это.
На сей раз не было никаких предчувствий, никаких колокольчиков, и никто ее исподтишка не разглядывал. Он просто был там, сидел на берегу реки, опустившись на корточки. Изабель даже не прикрыла груди. Выглядел он так же, только постарше, и через всю правую сторону лица, от виска до подбородка, задевая уголок рта, проходил шрам. На сей раз она бы улыбнулась в ответ на его улыбку. Но он не улыбнулся. Просто кивнул, набрал в ладони воды, плеснул в нее, повернулся и зашагал в сторону ключа.