Детство - стр. 34
Иса тихонько переговаривается о чем-то со своим товарищем. Я прислушиваюсь, но ничего не могу разобрать. Потом догадываюсь: они говорят на особом, непонятном для других, условном языке.
В школе обучаются семь или восемь будущих чтецов корана – кары, больших и малышей. Они всегда сидят перед учителем и на память усердно читают нараспев коран. Читают, закрыв глаза. До хрипота, до изнеможения.
Учитель усаживает рядом с собой одного из кары, сдвинув брови, строго приказывает ему:
– А ну, читай!
Мальчик нараспев начинает читать коран по памяти.
– Кола, юмла ют…
Едва он успевает дрожащим голосом произнести эти слова, как учитель бьет его по щеке. У мальчика загораются уши.
– А где же у тебя зери, забар, свинья? – кричит учитель, краснея от злости. – Иди, повторяй снова!
Мальчик тихонько, с опаской встает и, прикрывая рукой щеку, занимает свое место среди чтецов корана.
Учитель сам хорошо умел читать, с выражением, нараспев и строго спрашивал со своих учеников.
Я ни на минуту не прекращаю твердить азбуку. От усталости и хрипоты голос мой звучит глухо, сипло.
– Хей, Мусабай! Давай устроим «бой баранов», – шепчет мне один из мальчишек, украдкой показывая мне лучину от циновки. – Вот, смотри, какой у меня «баран».
Из-за страха перед учителем, я тихонько шепчу, не отрывая глаз от дощечки с азбукой:
– Нет, не выйдет, учитель увидит, побьет! А «баран» и у меня есть, еще здоровее твоего. Потом покажу…
Я быстро перезнакомился с младшими школьниками.
Обучают нас старшие ученики, учителю до нас, малышей, дела нет. Он лишь время от времени подзовет кого-либо из нас, усадит перед собой, заставит читать, а сам только слушает. Когда кто-либо из ребят принесет ему в подношение плова ли, сдобных лепешек ли, коржей, учитель, довольный, радуется.
– А ну, свет мой, Мусабай, подойди-ка сюда! Аз-буку заучил уже? – спросил меня учитель, когда про-шло две недели.
С дощечкой в руках я застенчиво опускаюсь перед учителем на пятки, во весь голос бойко прочитываю азбуку от начала до конца.
– Молодец! Но все же есть ошибки, не везде гладко. Иди к кому-либо из старших, пусть подучит, – говорит учитель и громко чихает, смешно сморщив нос.
Я подхожу к одному из старших учеников, рослому парню с уже обозначившимися усами.
– Э-э, надоели до смерти ваши уроки! – ворчит он с досадой. – Убирайся, пусть домла сам обучает тебя. Деньги получать умеет…
Я упрашиваю.
– Надоело уже – то сам учись, то других учи… Ну, садись, подучу малость, – говорит старший устало.
Меня зло взяло.
– Ладно, не надо! И сам знаю не хуже твоего… – Я поворачиваюсь и сажусь на прежнее место.