Детство - стр. 13
И торжество началось. Первый тост с шампанским дружно провозгласили за победу, второй с водкой – за благополучное возвращение домой присутствующих здесь мужчин.
Третий, кто с вином, а кто с водкой – за Петра, четвёртый, и тоже вперемежку – за Алевтину. Потом за молодожёнов вместе. А потом… сбились со счёта.
В общем, пили, ели, болтали и смеялись.
В один из моментов Татьяна Тихоновна вдруг вспомнила об Эле, тактично и в полголоса задав вопрос Петру.
– «Так она сейчас на даче у Бориса!» – не стесняясь, ответил Пётр Петрович, из чего соседка поняла о знании Алевтиной и этого факта биографии своего мужа.
А услышав это, уловив момент и сразу сориентировавшись, Аля тоже взяла слово:
– «Прошу минуточку внимания! У меня для всех вас есть сюрприз, но прежде всего для Геннадия! Закрывай глаза! А лучше все закройте!» – привычно распорядилась учительница.
Гена крепко зажмурился, а взрослые возможно лишь сымитировали. Молодая хозяйка повернулась к письменному столу, на котором пока стояли запасы еды, и осторожно положила около тарелки мальчика свой сюрприз.
– «Открывай!» – торжественно скомандовала она.
Услышав удивлённо-восторженные возгласы присутствующих, Алевтина обрадовалась произведённому эффекту.
– «Вот это да!? Что это?! Какое большое яйцо!? Я такого никогда в жизни не видела!» – донеслось от женщин.
– «Так это обычное гусиное яйцо!» – объяснила Аля.
– «А его есть можно?» – естественно поинтересовался Гена.
– «Да, конечно! Оно варёное и такое же вкусное как куриное, но чуть твёрже! Так что ешь смелей!» – радовалась педагог произведённому ею эффекту.
Геннадий очистил толстоватую скорлупу, подсолил сваренное вкрутую яйцо и смело откусил, смачно разжёвывая новинку.
– «Действительно вкусное! Мам, попробуй!».
Тогда по кусочку новинкой угостили и остальных гостей Кочетов.
– «Так таким яйцом можно сразу наесться!» – заключила практичная Татьяна Тихоновна.
– «Да, вполне! Жалко только, что у вас в Москве их не продают, как мне сказал Пётр!» – искренне пожалела Алевтина.
К этому времени ей уже стали не интересны разговоры взрослых, и она переключилась на Гену, интересуясь московской школой.
А Татьяна Тихоновна к тому моменту сообразила, что ей лучше подружиться и взять шефство над тихоней – скромной, воспитанной, молодой деревенской женщиной, нежели создавать видимость дружбы и тягаться в острословии с прожжённой московской аборигентшей.
Однако вечеринка затянулась.
Мужчины несколько раз выходили покурить к окну на лестничной площадке, с третьего этажа любуясь садиком внизу.
Пётр Петрович угостил своим Казбеком обычно курившего Беломорканал Николая Семёновича. Поговорили о войне и службе, под хмельком больше вспоминая смешные истории, нежели трагические.