Детские годы в Тифлисе - стр. 8
От ослика я «обмираю» – говорит нянька. Каждое утро подолгу стою у зеркала, стараюсь двигать ушами, как Луиза Мадер. Но у меня почему-то не выходит.
«Ну, ничего – успокаиваю себя. – Через несколько лет буду двигать ушами так же, как и он.
Во время еды незаметно откладываю в карман фартука лучшие кусочки. Вытянув губы, оскалив желтые зубы, ослик осторожно берёт еду из ладоней. Больше всего любит арбузные корки. Старательно собираю их.
Как-то вечером, заигравшись, забыла перед сном пройти к нему попрощаться. Ночью меня разбудил крик… Звонко и протяжно кричала Луиза Мадер.
«Должно быть, у неё болит живот».
Опустила ноги на пол. В доме тихо. В углу на койке храпит нянька.
Боже, до чего жалко Луизу Мадер. Напряженно вспоминаю, что делала мама, когда у нас болели животы.
Клизму? Нет, Луиза Мадер этого не допустит. Компресс? Но она его, конечно, сорвёт… Значит, касторка!
Затаив дыхание, прошла к шкафу, нашла бутылку, вылила касторку в стакан. На балконе остановилась. Надо идти в сад, к колодцу, около которого привязан ослик…
И вдруг закричал осёл. Луиза Мадер ответила ещё громче.
Преодолевая страх, озираясь, побежала по холодному песку.
Широко открыв рот, Луиза Мадер непрерывно кричала. Подбежала к ней, вылила в распахнутый рот касторку. Она захрипела, заметалась из стороны в сторону, запрыгала на месте.
И опять донесся незнакомый крик осла.
Луиза Мадер брыкнула задними ногами, рванулась в сторону, оторвалась от привязи и, выделывая прыжки, бросилась навстречу призывному крику.
С ужасом смотрела ей вслед. Она, конечно, сошла с ума.
А что, если я её отравила?
Вприпрыжку, вторя ей, помчалась домой.
Постель ещё теплая. От всего пережитого не могу согреться…
Тяжело вздыхаю. Как хорошо сейчас к кому-нибудь залезть в кровать и поделиться своим горем.
Бедная Луиза Мадер!
Но нянька спит. К маме нельзя. Если узнает, что я не спала, ночью ходила босиком по холодной земле – она, конечно, завтра не возьмет меня с собой.
…Самая большая выдумщица и хохотунья в нашем доме – это мама. Даже теперь, когда она ещё плохо видит, что-нибудь да придумает.
Иногда задумывает прогулки, на несколько дней.
Вечером, когда пили чай, мама предложила на два дня пойти на прогулку в далекий монастырь.
– Дорога опасная, в лесу разбойники, – говорит нянька. Но мама только смеется, её поддерживают остальные.
На прогулку? В монастырь? По дороге могут быть разбойники? Мне так хочется в эту прогулку. И Витя, и Соня, и Наташа идут. Идут и Топсик, и Милка. Даже Луиза Мадер, и, конечно, я.
Подошла к маме. – Правда, я хорошая девочка? – вкрадчиво спрашиваю. – И тебя слушаюсь, зубы чищу, и часто мою уши.