Детские годы в Тифлисе - стр. 29

Но ни одной жабы не было на кочках…

…На балконе мама жаловалась на меня.

– Не слушается! Совсем отбилась от рук! Это не девчонка, а какой-то озорной мальчишка!

– Ну, не сердись на неё. Не надо, – неожиданно услышала я голос отца.

Восторженно крикнула, бросилась к нему…

…И вот мы сидим вдвоем на ступеньках лестницы, спускающейся в сад. Далеко-далеко уходят поля, большое красное солнце садится за горизонт. По дороге, звеня колокольцами, проходит стадо, стелется поднятая с земли пыль.

Крепко прижимаюсь к плечу отца, шепотом, чтобы никто не слышал, рассказываю ему и о том, как мы купались в Алгетке, как меня затянуло в омут, и о вскрытии, и о том, как решила создать свою судьбу.

Он гладит мою голову, говорит:

– Вот и хорошо, что будешь доктором. Доктор нужен всем. Всегда думай о них. На маму не обижайся. Ты у меня такая славная, хорошая дочка!

Знаю – Саша-джан всегда хотел, чтобы у него ещё был мальчик, а у него рождались девочки. Мне жалко его.

– Буду, как мальчик. Как самый настоящий мальчик! Говорю и целую его пальцы.

– Не важно! Не важно! Ты мне лучше всякого мальчика!

Он самый лучший, самый красивый на свете! Такой большой и сильный! А как поёт и смеётся. Понимает всё, о чем ему рассказываю! Как его все любят!

Хочу стать таким, как он. Но не знаю, как добиться этого.

– Расскажи мне про тюрьму, ссылку, про всю твою жизнь, – прошу я и трусь щекой о его мягкую густую бороду. – Только всё рассказывай.

Конец ознакомительного фрагмента.