Дети золота, дети песка - стр. 5
– Ты практически такая, какой я видел тебя в лесу, Ренэйст.
Удивление на ее лице даже приятно ему. Резко отходит она назад, и ведун жадно вдыхает, чувствуя, как ноет горло. Он заходится хриплым кашлем, в то время как северянка смотрит на него льдистыми глазами; теперь она действительно выглядит испуганной.
Так он назвал ее в зимнем лесу, где был гостем в своем видении, и на поле боя, когда оставил синяк на бледной скуле. Именно его вспомнил, когда увидел ее, бредущую ему навстречу по песку.
Ренэйст.
Ренэйст мечется по песку из стороны в сторону, прихрамывая и снова держась ладонью за левый бок. Каждый шаг заставляет ее морщиться, скалить зубы в болезненной гримасе. Он продолжает сидеть неподвижно, наблюдая за ней одними глазами. Не хотелось бы снова почувствовать, как она душит его.
К ней самой, кажется, возвращается способность говорить. Останавливается прямо напротив него, возвышаясь подобно скале, и спрашивает гулко:
– Мое имя. Откуда ты его знаешь?
Радомир усмехается, дернув плечом.
– Все было бы проще, если бы я сам знал откуда.
Такой ответ ее не радует. Она хмурится, смотрит с неодобрением, комкая пальцами ткань порванных одежд. В глазах ее плещется недоверие, да и он не склонен ей доверять. Не меньше, чем насмешка богов, то, что вдвоем они оказались на этом берегу, где Солнце и Луна делят небосвод.
Снова боги. Словно бы ничего без них случиться не может.
Северянка отступает на шаг назад, окинув побережье задумчивым взглядом. Устремляет его вдаль, на север, словно бы может видеть она, что происходит сейчас в далекой ее родине. Сколько времени провели они на берегу? Успели ли корабли достичь родных берегов? Наверняка считают ее погибшей. Кто бы мог выжить в таком кораблекрушении?
Еще и морское чудовище… Откуда знать им было, что нечто подобное до сих пор бороздит водную гладь? Никак сам Мировой Змей явился им – дурной знак. Матери рассказывают своим волчатам, что об его кости корабли рвут свои деревянные бока на далеком юге, а что же на самом деле?
Теперь Ренэйст знает – правда никому не ведома.
– Если бы не этот змей, – шепчет она, – ничего подобного не произошло бы.
Ярость охватывает его, ведун вспыхивает как спичка и, стиснув кулаки, восклицает:
– Этого не было бы, если бы ваш проклятый народ оставался там, где ему до́лжно! С чего вы взяли, что можете подчинять нас себе?!
Ренэйст, не ожидая такой агрессии, вздрагивает невольно, но пламя в ее груди разгорается со скоростью лесного пожара. Зарычав, Белолунная хватает ведуна за грудки, с силой вжав его спиной в палубу, за которой он скрывался. Она скалит зубы, хрипло дыша, и Радомир хватается за ее запястья, силясь оттолкнуть от себя разъяренную девушку. Растрепанные волосы падают на перекошенное от ярости лицо, и, когда она начинает говорить, в голосе еще отчетливее слышится холод ее родины: