Дети змеиного дома. Том третий. - стр. 13
Так что, быстро у меня не получилось: я, как и многие земные женщины, банально «зависла на проводе». Еще бы, моим раянкам запрещено распространяться при мне на тему гарема, а тут столько «закрытой» информации...
– Значит, мои сегодня не были, а вчера? Не знаешь... А позавчера... Зачем мне это надо? Да я их уже четвертый день не вижу! Скучаю... Ладно, ревную! Лаита, ну не смейся! А как ты сама относишься к рин Манарра? Что?.. – шум за спиной не дал мне услышать ответ. Вернее, чьё-то «хм-м-м»... Испуганно вырубив нуарр, я обернулась... В дверях стоял Дэй! И судя по насыщенным глубоким изумрудам, меня подслушивали!
– Ой! Ну-у-у... я тут... это... – запнулась, не зная, что и сказать.
– Действительно соскучилась? – мужские губы расплылись в усмешке. Заинтересованно приподнятая бровь.
С облегчением выдохнула: значит, ругать за излишнее любопытство не будут.
– Да, – слегка зарделась.
– И как сильно? – в усталом, но довольном голосе ньера звучало приглашение.
– Сейчас покажу... – проговорила я с улыбкой. А потом... глядя прямо в лицо здоровенного нааганита со светло-зелеными волосами в коротком хвосте, одетого в синий с серебром сюртук, черные брюки и тяжелые армейские ботинки, начала медленно развязывать поясок на своем халатике... Желтые щелевидные зрачки темно-зеленых змеиных глаз предвкушающе расширились. Не разрывая зрительного контакта, позволила одежде упасть на пол... Плавно через нее переступила и, продолжая смотреть на нитха, в призывной ласке провела ладонями по изгибам своего тела. Дошла до груди... приподняла тяжелые полушария и слегка их сжав, перекатила между пальцами чувствительные горошины сосков. Погладила себя по шее... Завела руки за голову. Распустила волосы и, тряхнув влажными волнистыми локонами, змейками обвившими мое обнаженное тело, медленно приблизилась к застывшему, с раздувающимися ноздрями и почти уже черными глазами мужчине... Мне так нравилось, как Дэйрашшш на меня смотрел! Жадно, с легким удивлением, желанием и голодом. И это... меня завело: между ног все увлажнилось, живот заныл, а вишенки сосков превратились в болезненные комочки нервов.
Чуткие ноздри нааганита мгновенно затрепетали, отреагировав на аромат моего желания, но нитх даже не шелохнулся, замерев, как хищник во время охоты, лишь кончик синего языка мелькнул между плотно сжатых змеиных губ. Он ждал....
Я сама прижалась к напряженному мужскому телу. Сама расстегнула магнитные застежки на форме третьего лорда, отбросив в сторону камзол, а за ним и темно-зеленую рубаху. Сама без стеснения заскользила ладонями по рельефной мускулистой груди, словно заново с ней знакомясь: потерлась об нее щекой, провела языком по упругой оливково-золотистой коже... Вобрала в рот горошину плоского соска и, немного пососав, довольно ощутимо ее прикусила. Шэйтасссу обычно это нравилось. Понравилось и Дэйрашшшу: мой слух усладил участившийся стук змеиного сердца, бившегося сейчас только для меня; возбужденное тяжелое мужское дыхание и рокот низкого шипящего голоса: – Не ос-с-останавливайся, с-с-сладкая. С-с-смелее, цветочек... – сильные ладони одобрительно погладили меня по спине и сжали ягодицы, а затем, чуть задержавшись, словно с неохотой, отпустили, давая свободу к дальнейшим действиям.