Дети железной дороги - стр. 33
Далее следовала подпись: «Г. П.». И еще какие-то завитушки, которые детям не удалось разобрать.
– Я полагаю, мы были правы, – сказала Филлис.
– Правы? Конечно, мы были правы, – сказала Бобби.
– И все же, – засунул руки в карманы брюк Питер, – мне бы совсем не хотелось сейчас рассказывать это маме.
– А нам и не надо, пока она не поправится, – вспомнила Бобби, что посоветовал старый джентльмен. – А когда поправится, мы будем так рады, что даже не обратим внимания, если даже она нас станет ругать. Вы только взгляните на эти розы! Мама должна их увидеть.
– И от носильщика тоже, – именно этот букет сейчас шумно нюхала Филлис. – Не забудь его, Бобби.
– Да как я могу! – воскликнула та. – Тем более мама недавно рассказывала, что, когда была маленькая, у них дома именно из таких роз состояла живая изгородь.
Глава четвертая. Паровозный заяц
Остатки второй простыни и черного лака пришлись очень кстати для изготовления нового плаката, содержащего следующую информацию:
«Она уже почти выздоровела!
Спасибо!»
Плакат был обнародован Зеленому Дракону приблизительно через две недели после прибытия замечательной корзины. Старый джентльмен, прочитав его, радостно помахал в ответ. И когда он вместе с Зеленым Драконом скрылся из виду, детям стало совершенно ясно: настал момент признаваться маме во всем, что они проделали за время ее болезни. И теперь, когда это уже нельзя было отложить, задача перестала казаться им такой легкой, как раньше. Но все равно они чувствовали себя обязанными поставить ее в известность. И они поставили. Мама страшно на них рассердилась. Вообще-то с ней редко такое происходило, однако сейчас она была так сердита, как ни разу еще на их памяти. Это было ужасно. И стало еще ужаснее, когда она неожиданно начала плакать. А плач, по моим наблюдениям, столь же заразен, как «свинка» или коклюш, и дети тут же его подхватили, причем в очень острой форме.
Мама сумела остановиться первой. Она вытерла глаза и сказала:
– Простите меня, мои милые. Не надо мне было на вас так сердиться. Уверена, что вы даже причины не поняли.
– Мы ведь совсем не хотели вести себя плохо, мама! – воскликнула сквозь рыдания Бобби, в то время как Питер и Филлис аккомпанировали ей громким пошмыгиванием носов.
– Теперь внимательно меня выслушайте, – продолжила мама. – Совершенно правда, что мы бедны, но у нас есть достаточно средств на жизнь, и вы не должны трезвонить на всю округу о состоянии наших дел. Это плохо. А еще хуже – выпрашивать что-либо у незнакомцев. Вам никогда, понимаете, никогда и ни под каким видом не следует так поступать. Надеюсь, отныне вы это запомните.