Размер шрифта
-
+

Дети железной дороги - стр. 2

– Ненавижу кашу! Ненавижу ячменную воду! Ненавижу хлеб с молоком! Хочу встать и съесть настоящей еды!

– И что бы тебе хотелось? – спросила мама.

– Пирога с голубятиной, – жадно проговорил Питер. – Большого пирога с голубятиной. Самого большого из всех!

Мама поспешила к кухарке, которой немедленно было велено сделать именно такой пирог. И она его сделала. А когда сделала, испекла. И после того как он был готов, Питер съел солидную его часть, и насморк его, о чудо, если и не совсем прошел, то стал значительно меньше. Пока же целебное блюдо готовилось, мама, чтобы развлечь больного, сочинила стихи. Во вступлении к ним говорилось о замечательном, но невезучем мальчике Питере, а далее следовало:

Ни одну свою игрушку
Так он не любил,
Но чудесный паровозик
Случай злой сгубил.
Клапан, подлый, не сработал,
И котел ба-бах!
Паровозик погибает
На его глазах.
«Мама горю не поможет,
Паровоз пропал!» —
Все ж, собрав его обломки,
Ей их показал.
Пассажиров очень жалко,
Но ведь ясно ей:
Паровозик всех игрушек
Был ему милей.
С горя полною душою
Питер слег в кровать.
Попросил пирог испечь он,
Чтобы скорбь унять.
В одеяло завернулся, —
Надо бы поспать.
Раньше это помогало
Грусть ему прогнать.
От простуды нос припухший
И в глазах тоска.
Не откажется, однако,
Он от пирога.

Впрочем, Питер еще надеялся на возрождение паровозика. Папа во время аварии был в отъезде, но его вот-вот ожидали домой, а он обладал поистине золотыми руками и мог починить самые разнообразные вещи. Особенно он прославился в роли хирурга-ветеринара для деревянной лошадки-каталки и однажды вообще спас ей жизнь, когда ее состояние представлялось всем остальным безнадежным и несчастное существо считали уже навсегда для этого мира потерянным. Даже плотник, растерянно разведя руками, сказал, что вряд ли здесь чем-нибудь может помочь. Именно папа починил колыбель для кукол, когда никому это больше не удалось. И не кто иной, как он, вооружившись клеем, кусочками дерева и перочинным ножом, заставил крепко стоять на тонюсеньких ножках животных из Ноева Ковчега, после чего это стало у них выходить даже лучше, чем когда они только что появились в детской.

И вот папа вернулся. Питер повел себя с поистине героическим бескорыстием, даже не намекнув о произошедшей трагедии, пока тот обедал и курил послеобеденную сигару. Идея о бескорыстии принадлежала маме, но воплотил-то ее Питер самостоятельно, и это потребовало от него большого терпения.

Наконец мама сказала папе:

– Ну, а теперь, дорогой, если ты уже достаточно отдохнул с дороги и хорошо себя чувствуешь, мы, пожалуй, расскажем тебе о великой железнодорожной аварии и попросим твоего совета.

Страница 2