Дети войны. Том 2 - стр. 29
Колонна беженцев увеличивалась. Внезапно я увидел одинокого извозчика – тоже беженца. Он сидел на облучке. Красивая упряжь и кисточка красного цвета, вплетенная в гриву уставшей лошади, как-то не вписывались в общую картину. Фаэтон двигался медленно рядом с шагавшими людьми. На его заднем сидении сидели дети.
На следующий день, едва только забрезжил рассвет, мы вошли в молдавское село Косоуцы и спустились к реке.
Переправа через Днестр уже не работала, фронт был близок, вокруг царила тревожная тишина. Тысячи людей, измученных длинной дорогой и невыносимой жарой, сидели на своем скарбе, надеясь переправиться на противоположный берег. Мне на всю жизнь запомнилась черная полоса из сплошных черных зонтиков, тянувшаяся вдоль берега. Так люди спасались от беспощадной жары.
К полудню кто-то раздобыл старую лодку, наполовину заполненную водой. Мы забрались в нее, а маму долго не пропускали, так как лодка могла вот-вот перевернуться. Мы уже достигли половины реки, когда я заметил, что мы перестали приближаться к противоположному берегу. Лодка, словно замерла на месте.
Я оглянулся и обнаружил, что к нашей лодке была привязана лошадь, которая плыла вслед за нами и с трудом справлялась с быстрым течением реки. Веревка, с помощью которой она была привязана к лодке, периодически натягивалась, притормаживая движение или задавая ему другое направление.
Не успели мы добраться до украинского берега, как началась стрельба. Моя бабушка со стороны отца и мой двоюродный брат Бецалель остались на том берегу и погибли.
Семья Пинкензон, как мы узнали потом, пробивалась другими дорогами. Спустя много лет в Израиле бельчанин Абрам Пустыльник поведал мне следующее.
В начале войны он был мобилизован в ряды Красной армии и в дни отступления – недалеко от железнодорожной станции Гура Каинар – он встретил дядю Володю.
Встреча была недолгой, люди торопились, спасаясь от наступавшего врага. Молодой солдат запомнил, что дядя Володя держал в руках мусину скрипку, которой еще предстояло сыграть свою роль…
Мы продолжали свой путь: впереди были многие километры по дорогам Украины. Долгие дни и недели под бесконечный стук колес поезд уносил нас вглубь страны. Бесконечная вереница товарных вагонов, где не было удобств, питьевой воды и других элементарных условий.
Поезда обычно останавливались не на железнодорожных станциях, а посреди поля или в лесу, не известно было и время стоянки. Слабый гудок паровоза, извещавший об отправлении эшелона, почти не был слышен.
Запомнилась знакомая картина, когда поезд внезапно отправлялся, и люди, опасаясь возможной разлуки со своими семьями, с криками ужаса пытались догнать уходящий состав. Однажды на какой-то станции я отправился набрать в чайник кипяток, который, разумеется, должен был нам заменить и чай, и горячий обед.