Дети Великого Шторма - стр. 108
Женщина потупилась, и ее улыбка на мгновение погасла.
– Он… потом придет.
«Потом?»
Джа-Джинни с трудом представлял себе, что могло помешать Люсу выбежать первым навстречу капитану Крейну, которого он просто обожал, но настаивать было неприлично.
Застолье Скодри устроил отменное: блюда сменяли друг друга и были столь вкусны, что, как шутливо заметил Крейн, за этим столом и кракен бы наелся до отвала. Скодри тотчас парировал, заявив, что кракен скорее попал бы на этот стол в качестве главного блюда.
– Кстати, – сказал Крейн, – Эсме очень интересовалась историей Лейстеса, но я решил, что лучше ей про все самое главное узнать от основателя города. Ты не мог бы?..
– Конечно! – радостно зарычал Скодри, не заметив, что целительница совсем смутилась. – Вот скажите, Эсме, чем человек отличается от зверя?
Девушка растерянно пожала плечами.
– Не знаете? – Старый пират лукаво улыбнулся. – Зверь, будь он птицей или рыбой, питается тем, что поймает, и спит там, где безопасно. Птицы, правда, вьют гнезда, но не все и обычно лишь на то время, пока высиживают яйца и выкармливают птенцов. А человеку нужен дом, Эсме. Дом. Это такое место, куда ты всегда можешь вернуться, как бы далеко тебя ни забросила судьба. Или… – По лицу Скодри пробежала туча, он ненадолго умолк. – По крайней мере, о возвращении домой можно мечтать. Даже если за твою голову назначена награда.
В два глотка он осушил полный кубок обжигающей сарьи, и на краткий миг в его глазах полыхнул тот самый огонь, который в свое время заставлял цепных акул трепетать при одной лишь мысли о Зубастом Скодри.
– Этот город, – продолжил он серьезно и сурово, – основан вовсе не только для пиратов. Лейстес открыт для всех, кто потерял свой дом. Знаешь, девочка моя, граница между моряком и пиратом не всегда так уж очевидна. Порою случается, что пиратский фрегат берет на абордаж торговый, а тот оказывается лучше вооружен. И каков результат? Торговец очищает трюмы пирата и преспокойно продает его товар в ближайшем порту. Команда, естественно, отправляется считать острова, а сам фрегат в лучшем случае успевает удрать и перерождается где-нибудь в океане. Но я отвлекся… – Он усмехнулся. – Если моряк завербовался на судно, может случиться так, что он вернется домой не скоро – и, оказавшись на берегу, увидит, что дома-то и нет.
– Сгорел, к примеру, – сказала Эсме очень спокойно.
– Допустим. Что это значит? Это значит, что теперь наш матрос навеки привязан к морю. Но, что ни говори, человек не рыба и не может всю жизнь провести в брюхе фрегата, поэтому рано или поздно он начинает подумывать, что не мешало бы осесть где-нибудь в порту, прикупить землицы и заняться выращиванием… ну, например…