Дети Вечности - стр. 28

«Голем» двинулся над равниной по разворачивающейся спирали, преодолевая тугое сопротивление местной воздушной среды: гелий, инертные газы, пары металлов.

– Гелий? – внезапно удивился Ратибор. – И трава на холмах? Что это значит?

– Только то, что мы внутри Конструктора, – буркнул координатор. – У меня нет никаких сомнений в реальности холмов и всего остального, поступающая информация однозначна и не требует специального анализа. А почему трава не может расти в гелиевой среде?

– На вид-то она земная…

За одним из дальних холмов блеснула серебристая полоска. Ратибор не раздумывая повернул в ту сторону и через минуту полета посадил «голем» на холме рядом с дорогой из тускло блестевшего материала, напоминающего серебро.

– Я выйду.

– Не советую, – хмыкнул Дар. – Радиационный фон тут поменьше, но пси-фон пульсирует за пределами обычных человеческих возможностей.

– Открывай.

Координатор подчинился.

Кокон-кресло «голема», представляющее, по сути, его рубку, «вывернулось наизнанку», словно толстая шуба, освободив пилота. Ратибор, упакованный в герметичный кокос, выбрался из кресла, обошел его и влез в тесный прозрачный цилиндр, занимавший все остальное свободное пространство рубки. В то же мгновение цилиндр сжался и обтянул пилота прозрачной бликующей пленкой. Ратибор защелкнул энергопояс, прицепил к нему «универсал», встал на белый круг у стены, и упругий бутон трапа вынес его наружу.

Материал дороги оказался не серебром, не металлом вообще: стоило Ратибору шагнуть, как вся блестящая полоса дороги вдруг покрылась сеткой трещин, будто была сделана из хрупкого фарфора. Цветы по обочинам дороги напоминали сложные детали каких-то машин, зубчатые колесики старинных часов и просто абстрактные головоломки, зато трава была настоящей земной травой, мягкой и шелковистой, и, сорванная, ни во что не превращалась. Ощущая непривычную тяжесть во всем теле и раздражающий глухой шум в голове, Ратибор задумчиво перетер в пальцах зеленые волокна, побродил в окрестностях черной островерхой скалы «голема» с распахнутым зевом люка и прозрачным пузырем трапа, закрывавшим люк, и влез в аппарат. Процедура пеленания и подключения к системам связи, управления и анализа заняла две минуты, после чего «голем», превращенный в плоский летательный аппарат, помчался над дорогой, скрывавшейся в дымке где-то в невообразимой дали. В следующее мгновение ландшафт под «големом» искривился, холмы вспыхнули электрическим сиянием, потрясающей силы удар обрушился на пилота неожиданно и бесшумно, словно удар лапы подкравшегося тигра, Ратибор ничего не успел понять и предпринять…